Волшебник по партийному заданию

—Расскажи, Снегурочка, где была, расскажи-ка милая, как дела! За тобою бегала, дед Мороз, пролила не мало я горьких слез… А ну-ка, давай-ка, плясать выходи! Нет дед Мороз, нет дед Мороз, нет дед Мороз…

Сам иди!—злобно напевая под нос песню про своё прошлое, настоящее и ближайшее будущее, Павел Петрович Васильков, тяжело шел по сугробам, которыми замело дорогу. В руках у него был «дедморозовский» посох, на плече — «волшебный» мешок с подарками. Костюм деда Мороза ему подходил, хотя окладистая белая борода так и норовила всё время сползти набок.

—Ну, хоть бы тротуар перед праздниками почистили! —громко пробурчал пешеход в расшитой снежинками красной шубе, когда в результате очередного танцевального ПА нырнул в ближайший сугроб, — Уволить бы этих дворников! Разом и без выходного пособия!

—Да, вот, прикинь, у дворников тоже новогодние праздники! —тут же получил в спину ответ.

— Дворники — они, оказывается, тоже люди, представляешь?! —Пьяная дворничиха, обняв лопату, как родную, ещё долго и визгливо куражилась, глядя на лунную походку, «пролётку» и «пробежку с проскачкой» Василькова.

Вернув куда положено съехавшую на затылок бороду, вздыхая и растирая ударенное колено, Васильков поправил красную шубу и покрепче затянул пояс. Ещё утром, на работе, их с Леночкой Будякиной вызвал начальник отдела маркетинга, и поручил важное и ответственное дело: поздравить детей всех сотрудников с Новым Годом.

Обещал отгул и премию. В противном случае — смену в праздники и внеочередную проверку. И минус премия. Как бонус. А потом начальник подумал-подумал, посмотрел на кислое лицо Василькова и пообещал ему отдельный кабинет.

Начальник всегда обещал отдельный кабинет, когда нужно было взбодрить Василькова и настроить его на рабочий лад. Если посчитать все отдельные кабинеты, которые должны были появиться у Павла Петровича к этому моменту, то он мог стать, как минимум, стоглавой гидрой. Как раз каждой голове по отдельному кабинету.

Но начальника, похоже, перспектива получить монстра вместо обычного клерка, не пугала. Поэтому, он в очередной раз пообещал. И добавил, видя скепсис на лице Василькова: в этот раз — вот точно!Клавдией Кузьминичной клянусь! Будет тебе кабинет!

К слову, Клавдия Кузьминична, главный бухгалтер их предприятия, была страшная женщина. Не в плане, что с косыми глазами и кривыми зубами. Вовсе нет. Внешностью она обладала исключительно красивой. И фигурой. Даже характер — и тот был неплох. А что же такого страшного, спросите вы. А её пожелания. Вот как что-нибудь брякнет — всё сбывается. Хоть не разговаривай.

С другой стороны, у проверяющих никогда не было претензий к их фирме. Особенно после того, как один из ревизоров, а именно Пузырёв Иван Борисович, как-то раз хлопнул, от избытка чувств, Клавдию по пятой точке. А та, в сердцах, прошипела сквозь зубы:

—Вот тебе бы так, кобель!

Ну, что сказать… сбылось. Тот проверяющий уволился через неделю и уехал жить в дальнюю деревню, где всего было два-три дома. Потому что каждый, каждый! Включая женщин, стариков и детей, шлёпал его пониже спины. А потом отскакивал и с ужасом смотрел на свои руки, словно не веря в происходящее.

С мужиками всё было ещё хуже. Когда в их отделе появилось пять фингалов и один сломанный нос, руководитель, предварительно встав за стеклянной дверью и остервенело хлопая рукой по спинке кресла, злобно попросил Пузырёва уволится по собственному желанию. Что тот и сделал.

Нет, конечно, проверяющий пробовал извиниться, прибегал к Клавдии с цветами и духами. Та честно пыталась сказать что-то хорошее и отменяющее неприличное поведение окружающих Пузырёва людей. Не получилось. То ли в сердцах пожелание у Клавдии обладало большей силой, то ли мстительная бухгалтерша так и не простила наглого ревизора.

С тех пор, все проверяющие были тихи, как агнцы. А нашу Клавдию, за очень большие деньги, директор иногда отправлял поработать по совместительству на другие предприятия.

Так что теперь, когда начальник поклялся Клавдией Кузьминичной, он сам «сунул голову в петлю». Ведь стоило Василькову хотя бы намекнуть женщине… Вооот. Вот поэтому она была очень, очень, очень страшной женщиной.

Васильков, смирившись, взял прокатный дедморозовский костюм и пошёл поздравлять. Сначала с Леночкой. В смысле, со Снегурочкой. А потом один: поскользнувшись в своих серебряных сапожках, Снегурочка легко и непринуждённо села на идеальный поперечный шпагат, чего никогда не делала. Потом, так же легко и идеально взяв «СИ» третьей октавы, она уехала в травмпункт с подозрением на растяжение связок, трещину в голеностопе и воспаление хитрости.

Услышав несчастные крики будущей звезды оперного искусства, начальник пообещал ей уже неделю отгулов и тройную премию. В качестве моральной компенсации. Снегурочка стала стонать в два раза громче и жалобнее, но размер премии не увеличился.

Васильков пробовал заикнуться о другой Снегурочке, здоровой и с нормальной растяжкой, но умные девушки их отдела, все как одна, внезапно стали «не абонент».

Партийное задание по поздравлениям не могло ждать, пока найдётся другая внучка, поэтому Павел Петрович пошёл один. С надеждой, что вскоре помощь придёт. Начальник снова поклялся Клавдией, а этому обещанию нельзя было не верить. Чревато.

Когда потный, уставший и охрипший от поздравлений и песен вокруг ёлочек, Васильков вывалился из семнадцатой, по списку, квартиры, его ноги, как и у Леночки Будякиной, тоже попытались повторить подвиг Жана Клода Ван Дамма. Но попа быстро сообразила, что к чему и плюхнулась в ближайший сугроб, собрав нижние конечности почти параллельными.

Васильков взглянул на список: оставалось всего три адреса, но каких! Клавдии, Генерального директора и этой лживой сволочи, начальника отдела маркетинга. Просто «верхушка власти» затребовала себе самое дедморозовское время, поближе к полуночи, «чтобы было как взаправду!»

Васильков попытался собраться в кучку и встать. Кучка разъезжалась, стонала и в душе плакала. Павел Петрович уже понял, что к своему новогоднему столу он безнадёжно опоздал, помощницу ему не пришлют и с отдельным кабинетом, скорее всего, тоже надули.

И можно было бы обидеться и пойти домой, оставив главнюков без поздравлений и деда Мороза… но там дети… А они верят и ждут.

Вы когда-нибудь, по-настоящему, верили и ждали?

У Василькова такой печальный опыт был. Когда его родители развелись, и мама с Павлушей уехали к бабушке, отец мальчика, Сергей Александрович, клялся и божился, что единственного сына не оставит, не забудет, он даже его привезёт к себе в отпуск на целое лето, тем более, что мама против не была. А уж с праздниками — конечно, поздравит! А как же иначе! Единственный сын!

И вот настал день рождения Павлика.

Восьмилетний мальчик, ещё рано утром, сел на порожек возле открытой калитки частного дома и стал ждать почтальона с поздравлениям от папы.

Телеграммы. Открытки. Бандерольки. Посылки. Ну хоть заказного письма… Так и просидел весь день. До вечера. А папа просто забыл. И даже не позвонил. И потом тоже. Вообще.

Да, так бывает.

Поэтому, что такое надеяться и ждать, Васильков ЗНАЛ.

Собрав себя, как конструктор ЛЕГО, на одной силе воли, тяжело опираясь на посох, он пошёл к следующему адресату.

Вдруг, ближайший сугроб шевельнулся и распался, а из него, на четвереньках, задом наперёд, на дорогу пятился кто-то в серебристо-голубом пальтишке. Снегурочка!

Неужели помощницу прислали?! Радость и облегчение волной прокатились по телу Василькова. Он даже забыл про свою усталость, бросив мешок и посох, вытащил девушку на дорогу и помог ей подняться. Развернул лицом к себе и попытался опознать по «снежной» мордашке, с прилипшими мокрыми кудряшками и съехавшей на нос шапочке, одну из сотрудниц отдела маркетинга. Она не опознавалась.

Тем временем Снегурочка отряхнулась, поправила головной убор и с улыбкой протянула руку Василькову — Жанна!

Тот ответил улыбкой на улыбку и сделал вывод:

—Вы — не из нашего отдела!

—Ага, — согласилась Жанна,— Я упала! В смысле — выпала!

—Из автомобиля? — Пришёл в ужас Васильков, — Дверь машины не закрылась и на повороте вывалилась?! Руки-ноги целы? Голову не ударила? Не кружится? Не тошнит?

Павел с удивительной быстротой и осторожностью проверил руки-ноги девушки, поправил шапочку, заглянул в глаза:

— Фуххх, кажись, зрачки не увеличены… Пронесло! А кто же тот балбес, что тебя потерял? Потерял и не заметил!

Жанна рассмеялась:

— Да нет, сама виновата, наклонилась и потеряла равновесие! А потерял — дед Мороз!

Тут хохотать начал Висильков:

—Да уж, мы с тобой друзья по несчастью! У меня сегодня Снегурочка ногу повредила, её в травмпункт увезли, так что я тоже один детишек поздравляю!

— Одному не правильно! Строго погрозила пальчиком Жанна и шаловливо улыбнулась. Тут же предложила:

—Давай, вместе твоих поздравим! Сколько осталось адресов?

Никогда ещё Новый год в семьях Клавдии Кузьминичны, Генерального директора и начальника отдела маркетинга не отмечали так весело и задорно. Павлу нужно было лишь басом звать внученьку и открывать мешок с подарками. А хороводы, танцы и стихи на табуретке, организовала бойкая и неуёмная Снегурочка. Да она даже Клавдию Кузьминичну заставила стих рассказать!

Правда, не на табуретке, но и это, по мнению сотрудников их отдела, было сродни чуду.

Когда Павел со Снегурочкой возвращались с последнего адреса, Васильков смутился, но взял себя в руки и предложил:

— Пойдём со мной встречать Новый год? У меня настоящая ёлка… которая пихта… Зато, есть салат из крабовых палочек! Обещаю вести себя хорошо!

Жанна расхохоталась и, взяв его под руку, потащила к дороге:

— Нет уж, одним салатом я сегодня не наемся! Я ещё грибов с сырной начинкой хочу и торт ореховый! Поехали лучше к нам, я тебя со своим дедушкой познакомлю. Мировой старик!

—Это тот, который тебя потерял? — С подозрением протянул Васильков, — вот не уверен, что он такой уж мировой и ответственный…

— Ну, ты мне ещё покритикуй! Покритикуй! — Густой ворчливый бас раздался откуда-то сверху, — Посмотрю я на тебя, когда эта егоза будет вертеться в твоих санях!

— В чём-в чём? — голос Василькова охрип и больше напоминал выходящий со свистом воздух из воздушного шарика.

— В санях! — Рявкнул бас.

И тут на газон, прямо в сугробы, сверху обрушились огромные расписные сани, запряжённые тройкой всхрапывающих коней, по мордам которых струился пот, из ноздрей вырывался пар дыхания, а вниз летели клочья белой пены.

— Снежанна! Последний раз я тебя брал с собой! Это ж никаких нервов не хватит! Знаешь, откуда я за тобой сейчас вернулся, нет? Так вот, больше — не возьму! Хоть обумоляйся! — на снег, из саней, спрыгнул полноватый, крепкий с виду, белобородый мужик.

—Дедушка! —радостно взвизгнула Снегурочка, — Смотри, кого я нашла! Наш человек!

—Наш? — с подозрением прищурился мужик.

—Дед Мороз! — одновременно с мужиком произнёс Васильков и сам обалдел от своего открытия, — Он, что, настоящий?! Да неееет, глюк!

—Глюк-глюк, — согласились и Снегурочка и её дед.

— На сегодняшнюю ночь — я самый настоящий глюк! Причём, замечу, самый любимый, долгожданный и востребованный глюк! Так-то! А теперь забирайся в сани, поедем дальше детям подарки дарить!

— И я? —почти прошептал Павел, — почему я?

—Человек хороший! —засмеялась Снегурочка

— А кто в пять лет мечтал быть дедом Морозом? Ну вот, пришлось подождать, пока повзрослеешь и мешок сможешь поднять… Теперь в Путь! И помните: ни одного человека не оставить без подарка! А кто будет халтурить — в отдел маркетинга пойдёт! В отдельный кабинет!

—А кто не будет халтурить? — тихо спросил Васильков.

Дед Мороз очень спокойно и строго посмотрел ему в глаза:

— А кто не будет, тот ещё одним волшебников станет. Ты думаешь, откуда волшебники берутся? Из тех людей, для которых чужое счастье важнее своего!

—Давай быстрее, опаздываем! Тем более, сани у меня волшебные, в них и силы придут и магия появится! Сейчас повыше, к самым облакам поднимемся — и вперёд!