Давай, пошалим? История из жизни Ангелов-Хранителей

—Пошалим? —звонкий весёлый голос зазвенел в ухе Нины Семёновны, как предвестник головной боли. Пожилая женщина в панике затрясла головой.

«Вот интересно, —подумала старушка, —Когда тебе мерещатся голоса — это какой диагноз? Надо будет дома открыть Большую Медицинскую Энциклопедию, там все патологии есть!»

Надо заметить, что Хряпова Нина Семёновна была женщиной образованной, недоверчивой, и с лёгким налётом паранойи. Ей всё время казалось, что врачи в больницах лечат не так, прописывают не то, и вообще, все они, начиная от главврача и заканчивая «узкими специалистами» — троечники, которые учились на платном отделении.

Почему на платном?

«А потому, что только так они и смогли закончить институт! За деньги своих богатых родителей!» —кипятилась Нина Семёновна, доказывая соседке по площадке никчёмность современных лекарей.

Свою тираду о неквалифицированных кадрах в поликлинике, гражданка Хряпова обычно заканчивала так:

— Всё отличники давно ушли в платные кабинеты, или в Москву подались! А троечники — никому не нужны, вот их здесь оставили, чтобы они на старухах тренировались, «руку набивали»! Нас же никому не жалко!

И после этого, всхлипывая, и вытирая совершенно сухие глаза, Нина Семёновна гордо шла к деревянной этажерке, на которой были аккуратно сложены медицинские журналы, статьи из газет, рекламные брошюры и справочники. Венчала всю эту Вавилонскую башню, разумеется, Большая медицинская Энциклопедия.

Каждый вечер, перелистывая на досуге огромную книгу с яркими иллюстрациями, гражданка Хряпова ставила, с её точки зрения, абсолютно правильные диагнозы. Сначала себе, потом родственникам, а когда те сбежали и наотрез отказались навещать заботливую родственницу, очередь дошла до соседей по подъезду. Те пытались сопротивляться, но силы были неравные.

Сейчас же случилось страшное: сердце Хряповой забарахлило, и диагнозы, которые сначала поставил врач в поликлинике, а потом, она — сама себе, вдруг совпали. Ужас!

Это не только рушило всю её жизненную парадигму, но и заставляло идти на крайние меры: лечиться не подорожником, прилепленным слюной кота себе на лоб, а обычными, нормальными, лекарствами из аптеки.

Спустя сутки.

Нина Семёновна тяжело вздыхая, медленно шла из поликлиники домой. Настроение было так себе: денег не хватало, а тут ещё врач выписал кучу дорогих лекарств. Поэтому, пожилая женщина шла по тротуару и мучительно размышляла: занять денег у подружек, не платить в этом месяце за коммуналку, или плюнуть на все предостережения врачей и начать лечить сердце со следующей пенсии?

— А давай пошаа-алим! —снова раздался звонкий счастливый голос в ухе.

«Левом, — машинально отметила Нина Семёновна, — Хотяяя, нет, в правом!»

«Нет, у меня жужжит в обоих ухах!»— улыбнувшись, вспомнила Нина Семёновна фразу из мультфильма про Малыша и Карлсона.

И на душе как будто полегчало, и даже сердце отпустило…

«Да нет, показалось! Медицинская Энциклопедия не врёт — боль должна быть! По нарастающей, резкая, жгучая… ага, вот и она!» — с облегчением восприняла новый приступ боли старушка. Жизненная парадигма возвращалась обратно, всё было как всегда, правильно.

—Ну, вон же смотри! Смотри, качели на цепи! Ты же хочешь на них покататься! Ну, давай! Давай пошалим! — не унимался вредный голос в ухе.

—Не буду,— буркнула под нос Нина Семёновна и побыстрее пошаркала мимо качели. Потому что… качели нравились. Очень. В её детстве таких не было… а потом, когда они появились, Нина Семёновна уже была взрослой тётенькой с высшим образованием. И она точно знала: качели — для детей! Взрослым тёткам нельзя! И каждый раз, тайком вздыхая, она проходила мимо, жалея, что таких качелей не было в её детстве…

—Ну, пока никто не видит! Давай пошалим! Смотри — нет никого! Уже вечер! Никто не узнает! Нуу-у даваа-ай пошалии-им!

И Нина Семёновна, забыв как дышать, превратившись в «деревянного зомби с вытянутыми руками и остекленевшим взглядом» пошаркала к качелям. Села… «Ух, тыыы», — выдохнула счастливо… и слегка оттолкнулась ногой, как всегда мечтала. А потом, как будто кто-то начал подталкивать деревянное сиденье, ноги женщины, пусть и невысоко, но взлетали в воздух, а сердце внутри колотилось, как заведённое… только не от боли, а от радости…

Через полчаса Гражданка Хряпова сидела дома, перед чашкой чая, в которой плавал желтый кружочек лимона и бездумно таращилась в окно. Там, где-то в темноте, на соседней улице — такие замечательные качели…

Этим вечером Нина Семёновна впервые легла спать, забыв про Медицинскую Энциклопедию.

Утром, встав, как обычно, пораньше, Нина Семёновна взяла в руки пакетик с «быстрой кашей», поставила кастрюльку с водой на огонь и собралась, как всегда, сделать полезный завтрак, как услышала:

—А давай пошалим?

—Не-не-не, —замотала головой гражданка Хряпова, —Мне всё приснилось! Не было, не было, и качелей тоже… но тут она замялась. Говорить, что «качелей не было» язык не поворачивался. Вот просто иррационально не хотелось, чтобы их «не было!».

Через десять минут, вздыхая и ковыряя мизинцем в ухе, Нина Семёновна спускалась по ступенькам подъезда. Дома, на столе, так и осталась валяться каша, кастрюлька с водой и Энциклопедия.

Сейчас же, пожилая женщина заходила в ближайшее кафе и с удовольствием принюхивалась к совершенно не полезному, горячему, только что испечённому хлебу. И булочкам… и вот тому хрустящему круассану, с золотистой корочкой… дааа-а-а…

—Дайте два… и чай. С лимоном!

Обратно, из кафе, Нина Семёновна шла, как обречённый на эшафот. Её мучила совесть. Мало того, что она нарушила все свои правила, она так и не купила лекарства, а вместо этого, наелась свежей сдобы и вот, с собой целый пакет прихватила… вместо овсяной каши… уууу….

—Давай ещё пошалим, а? Смотри вон какие смешные классики! Ты в такие точно умеешь прыгать!

—Я не буду,— тут же отмела всякие глупые мысли Нина Семёновна,— мне уже шестьдесят! В шестьдесят лет не прыгают! Это не полезно для суставов!

— Нууу-у, давай… ну хоть перешагнём… нуу-у-у, хоть разооо-очек! Ну, давай пошалиии-и-м!

С красными от стыда щеками Нина Семёновна удирала от разгневанной толстой бабки, которая, увидев с балкона, как гражданка Хряпова прыгает «в классики», обозвала её неприличным словом. Два раза. Громко, на всю улицу.

—У неё что, совсем зрение плохое?! —удивилась Нина Семёновна, забежав за угол, и осторожно выглядывая, —Ну какая я могу быть «Вот та самая…»!! Ну не бывает «тех самых неприличных» в шестьдесят лет!

И Нина Семёновна расхохоталась. Сравнение «с дамой пониженной социальной ответственности» почему-то не оскорбило, а наоборот, придало сил и задора. И как будто срезало пару десятков лет. Поэтому, возвращаясь домой, она игриво подмигнула соседу с третьего этажа, Никите Борисовичу, который был младше её на пять лет. И тот ответил ей тем же!

Куда катится мир!

Через месяц Нина Семёновна сидела у кардиолога с вытянутой мордой лица и «играла в партизана». Кардиолог «играл в палача». Вернее, в «заплечных дел мастера», который хотел выведать все секреты и поэтому «пытал» несговорчивую старушку.

—Ну поймите же, Гражданка Хряпова… нам надо знать методы, которыми вы лечились! Надо! Подумайте о других больных… Вы поможете их спасти! Как вам не стыдно умалчивать о таком открытии! Что это? Комплекс упражнений? Какая-то диета? Лекарственные травы? Что??!!!

А Нина Семёновна только тоскливо вздыхала. Признаваться, что она страдает раздвоением личности, слышит голоса, и время от времени «шалит» — она отказалась наотрез. Ещё в сумасшедший дом отправят!

А вот шалить ей, по видимому, теперь придётся оооочень долго! Даа… ну хоть, для здоровья полезно… вон, сердце, говорят, совсем вылечила. И без всяких Больших Медицинских энциклопедий…

А что же произошло на самом деле? Хотите знать правду?

Месяц назад. Вышний Предел.

В Небесную Академию подготовки Ангелов-хранителей бодрым шагом вошёл, вернее, вбежал Главный Распределитель очерёдности. Именно он вёл список Хранителей, которые на Земле получали «подопечного». На всегда прекрасном, безмятежном челе крылатого Секретаря, СЕЙЧАС, как говорится, «лица не было». Нет, само лицо, конечно же было. Но… в этом «юноше бледном со взором горящим» трудно было опознать Распорядителя!

—Мне срочно нужен Ангел-хранитель! —крикнул он, едва завидев ректора Академии,— Срочно!

Директор, понимая, что просто так Ангел-Секретарь беспокоится не будет, вызвал своего заместителя и задал самый животрепещущий вопрос: «Кого вот прямо сейчас мы можем отправить в качестве Хранителя?»

— Никого, —пожал плечами заместитель Ангельской академии и тут же достал из воздуха списки:

— Вот, сами смотрите: все выпускники распределены… а студенты двух последних курсов, которых в принципе, тоже можно пригласить на собеседование, сейчас у Творца… Он их всех собрал по программе профессиональной подготовки, знакомит с Высшим уровнем, Небесным Пределом… и пробудут они там ещё два дня…

—А что случилось-то? —оба представителя Академии посмотрели на Секретаря.

Тот, вздохнув, признался:

—Ошибка… случилась. Шестьдесят лет назад мы забыли дать Ангела-Хранителя Нине Семёновне Хряповой… Я тут начал составлять списки тех, у кого ангелы работают больше полувека и вот… обнаружил. Моя вина… Потом, через пару десятков лет, когда её Душа вернётся к нам, и Архангелы спросят: «Почему грешила?»

Она и скажет: «Вы мне Ангела-Хранителя не дали… Мне никто советами в трудных ситуациях не помогал. Вы — виноваты…»

И Секретарь стал не просто бледным, он стал серого цвета.

— Таак, не тушуйся, сейчас всё решим! — как всегда, в сложных ситуациях, принял командование на себя Ректор Академии:

— Пригласите сюда Ангела… Эээээ… да как же его имя… Того, который… Приставучего! Который всем покоя не даёт!

—А, этого! —тут же понял заместитель, и крикнул:

—Забавник, иди сюда! Дело для тебя есть!

И перед ними в струнку вытянулся вихрастый рыжий подросток с веснушками на носу.

—А он точно справится? — с сомнением протянул Главный Распорядитель Очерёдности.

—Этот-то?! —хмыкнули оба наставника, —Этот — точно справится! Он тут уже со всеми справился!