Когда курочка Ряба заартачилась… Совершенно, другая сказка

В бревенчатом домике, где жили-были дед с бабой и курочкой Рябой назревал грандиозный скандал. Причём, виновницей безобразия стала именно она, курочка Ряба. В чём, совершенно, не раскаивалась.

— Ууй, — выл дед, прыгая на одной ноге и прижимая окровавленную руку к животу, — Эта пёстрая лихоманка отчекрыжила мне пальцы на всех руках!

Чтобы доказать, как сильно его обидели, старик протянул обе конечности бабке и жалобно шмыгнул носом. Честно говоря, все пальцы у деда были в наличии, но сильно поклёванные — это точно.

Бабка удивлённо перевела взгляд в угол избушки, где на куче сена сидела курочка Ряба и внимательно следила за двуногими обитателями.

— Зачем ты деда поклевала? — в глазах старушки плескалось море непонимания, — Мы же, как всегда, собирались бить-бить и не разбить золотое яичко! Ничего нового! Или ты (тут бабка с подозрением покосилась на деда) замыслил что-то худое?! Ты куды свои грабли окаянные потянул, а?

— Никуда! Никуда я не тянул, — продолжая бережно баюкать покоцанную руку, возмутился старик, — Да и куды их можно тянуть? Она же — кура! Или я чего-то не знаю?!

Тут старик уже с бОльшим интересом начал приглядываться к Рябе.

— Тьфу на тебя, охальник, — покачала головой бабка, — Я про куриный суп… А ты про что подумал, извращенец?

Тут на бабку с дедом стала подозрительно коситься сама курочка Ряба. Не сказать, чтобы до этого момента в её крошечных глазках светились вселенская доброта и умиротворение… Сейчас же в них сверкал огонёк агрессии и ослиного упрямства. То, что на этот раз курочка Ряба отказывается следовать сказочным традициям — видел даже тот, кто в эмоциях птиц совершенно не разбирается.

— Дед, слышь, так может, наша курочка Ряба… того, а? Может, она просто бешеная? — старушка всплеснула руками, — Сейчас ковид ходит, забодай его комар! И птичий грипп! И ещё разная зараза!

Дед с бабкой, забыв распри, осторожно присели на лавку, не сводя глаз с подозрительной птицы. А курочка Ряба, и в самом деле, выглядела плохо: перья взъерошены, глаза навыкате, гребешок, пусть и не такой большой как у петуха, налился кровью. А ещё злобный пернатый монстр приоткрыл острый клюв и готовился к нападению.

Однако, дед с бабкой выяснять отношения не спешили. Они побаивались. Присматривались. Жизненный опыт и интуиция подсказывали: просто так золотое яичко им не отдадут. Не в этот раз…

— Ну что, пора мне махать хвостиком и задевать яичко или ещё не пора? — Из норки вышла заспанная наглая мышь, и, не дожидаясь ответа, сама полезла в гнездо к курице. Хвост, крепкий и длинный, уже был готов к ответственному заданию.

Дед открыл рот и дёрнулся было предупредить мышку-норушку о предполагаемом бешенстве среди пернатых, но бабка не дала: она быстро закрыла ему рот рукой. И тихо прошептала:

— Подожди ты, надо же проверить… Разве ты не знал? Всегда всякую заразу на мышах проверяют!

Через секунду рыдающая мышь прижимала к себе куцый огрызок хвоста и ругалась неприличными словами, обещая отомстить всем: дрянной птице, глупому деду и самодовольной бабке. Сначала она клялась, что разобьёт все яйца, будь они золотые, простые или ещё какие (дед нервно вздрогнул). А потом подлый недо-хомяк (а как ещё мышь без хвоста называется? ) поклялся, что вообще не будет ничего разбивать:

— Сами бейте своё золотое яичко! Как там в сказке? «Плачет дед, плачет баба, да?!» Так вот, хоть обрыдайтесь, а я к вам больше не приду! У меня производственная травма! А вы сволочи! И попомните мои слова: курочка Ряба вам снесёт и второе золотое яичко! И третье! И сто двадцать третье! И никто их не разобьёт!

И мышь, подобрав откушенный кусок хвоста помчалась к Айболиту, в другую сказку.

Дед с бабкой переглянулись:

— Бешеная, курица, точно! — вздохнул дед.

— Ковидная, сразу видно, — подтвердила бабка и протянула деду ухват со словами:

— Выгоняй эту тварь из нашего домика! Пусть берёт своё золотое яйцо и ночует в сарае! Не желаю рисковать!

Но в сарае ночевать пришлось деду с бабкой. Когда курочка Ряба оставила пару десятков членовредительских отметин на домочадцах, те позорно отступили, обещая пернатой негодяйке вернуться с подкреплением. Завтра. Или послезавтра… Как найдут смелых орнитологов.

А курочка Ряба, захлопнув дверь домика на засов, вернулась в гнездо и ласково прижала к себе золотое яичко, в котором уже слышались лёгкие постукивания. К утру вылупился чудесный малыш — золотой василиск. Расправив крошечные крылья и ядовитый хвост, птенчик радостно защебетал и прижался к наседке. Та, укрыв его крыльями, блаженно зажмурила глаза: начиналась совершенно новая сказка, в которой курочке Рябе больше не придётся расставаться со своими птенцами. А то, что её детки внушают ужас посторонним… так что ж! Они пошли в папу… А для мамы своё дитятко всё равно, самое пригожее…