Монстры, научная диссертация и новый мир — кому что достанется?

Начало: жми сюда.

Сразу три жутких твари, с рогами, шипами и жесткими даже на вид, бронированными костяными пластинами, вытаращили на девушку свои мерцающие глаза с узким зрачком. Замерев на пару минут, монстры переводили изумлённые взгляды с неподвижно лежащего тела их предводителя на хрупкое существо, руки которого были по локоть в крови.

И без того круглые глаза чудовищ стали ещё больше. Одна из тварей уважительно хмыкнула и развела руками, типа: «даааа, кто же знал, что человеки здесь такие кровожадные…» Двое остальных, оскалив жуткие пасти, что-то прорычали в ответ. Вероятно, решали вопрос: как смогла такая тщедушная немочь угробить здоровенного монстра и не кинется ли она теперь на них, таких мирных и беззащитных.

Но тут Великий Гуур чуть слышно простонал и попробовал повернуться на бок. Повязка сползла, но Лялечка тут же её передвинула обратно, прижав покрепче. А заодно, избавившись от столбняка, биолог Колесникова решила действовать. Зачем тихо помирать? Нет уж! Да и братики всегда учили экспромту:

—Видишь на тебя прёт невменяемый мужик? — объясняли доморощенные психологи, — Не стой столбом! Не жди, пока он подберётся к тебе поближе и свернёт башку. Делай что-нибудь!

—Что делать? — пищала в ответ Лялечка, — Бежать? Звать на помощь? Камнем в него кинуть?

—И это тоже, — соглашались пай-мальчики, — Но сначала надо его огорошить!

— Каа-ак?!

—Например, крикнуть, показывая на него пальцем: Это он! Я его узнала! Это он голым бегал в плаще по парку! Это он здание городской администрации своими какашками измазал! Я его сама за этим делом застукала! Могу дать показания!

—И что, это поможет? — с сомнением протянула сестрёнка.

—Как минимум, выиграешь время, — рявкнули братики, —А как максимум — он трижды подумает, надо ли связываться с такой психопаткой…

—А если и это не поможет?

—А вот тогда быстро задираешь майку левой рукой, показываешь лёгкий эротизм, а пока он таращится, правой хватаешь камень и бьёшь его по башке! Ясно?!

—Ага! — соглашалась Лялечка, тренируя руки и запоминая алгоритм действий.

Вот и сейчас, пока жуткие твари таращились на лежащего Гуура и переговаривались между собой, Лялечка левой рукой прижимала окровавленную повязку, а правой уже вовсю рылась в рюкзаке. Отыскав туристический топорик, она, с видом победителя, выдернула его и приготовилась защищаться.

Монстры момент «вооружения» бездарно проворонили. И теперь в немом удивлении рассматривали «очаг сопротивления». Лялечка сузила глаза и покрепче вцепилась в топорик. Монстры, похлопав глазами, вдруг совсем не страшно захрюхали, зарычали, а один даже повалился на землю, сотрясаясь в конвульсиях…

Ржут… издеваются… Сволочи! От обиды на глаза навернулись слёзы. Лааадно! Тогда придётся звать на помощь своего монстра… вдруг придёт в себя и спасёт их обоих…

Но только Лялечка открыла рот, чтобы заголосить, как одна из тварей, больше похожая на ядовитую бронированную пантеру, вдруг, покачав головой, прижала лапу с когтями к своей оскаленной пасти. Затем, внимательно посмотрев на оторопевшую девушку, жуткая монстрятина всё так же спокойно и невозмутимо, захлопнула пасть и вновь покачала головой. Не понять, что так её просят «заткнуться пожалуйста» Ляля не смогла. Она заторможено кивнула и закрыла рот, клацнув зубами. Чёрная фантасмагорическая тварь улыбнулась. Самоназначенной медсестре поплохело.

Пока человечка «налаживала контакт с разумной пантерой», остальные существа тоже занимались делом. Они быстренько соорудили мощные носилки из стволов молодых берёзок, которые каким-то чудом уцелели и росли поблизости. Один взмах когтей, и ствол, сантиметров тридцать в диаметре, срезан как пласт сливочного масла. Второй взмах — и разорённая местность заповедника пополнилась ещё одним фактом циничного вандализма.

Впрочем, биологу Колесниковой уже было не до вандализма, цинизма и даже редких краснокнижных растений: она во все глаза смотрела, как созданное голубовато-синее прозрачное переплетение нитей, выпущенных из лап монстров, приподняло раненного монстра и перенесло на крепкие носилки. Вместе с ней. С Лялечкой. Пару взмахов когтистых конечностей — и носилки медленно полетели внутрь горы, в одну из самых больших пещер.

Жуткие твари внимательно посмотрели на туземку: они явно ожидали от неё паники. Обморока. Слёз. Ну, или истерики, на худой конец. Туземка разочаровала: немного побледнев от волнения, она лишь оглядывалась с каким-то предвкушением… как м@ньяк, выбирающий себе жертву…

Какая-то неправильная туземка, где истерика-то?! Твари заглянули ей в лицо с непониманием. А вот Лялечка давно всё поняла! Ха! Какая истерика! Тут научным открытием попахивало! Диссертацией! Всемирным призванием и скупой строчкой в Большой Энциклопедии! Поэтому Лялечка что есть сил вцепилась в своего монстра и в топор. А потом очень радостно улыбнулась сопровождающим. Сильно радостно, чтобы поняли, демоны, нас не напугать какими-то шипами и рогами! Мы короновирус пережили! Твари почему-то попятились и чуть побледнели… ну или Лялечке это почудилось.

А что же происходило на другой стороне предгорья, где на снежного барса охотился самый несчастливый охотник стойбища? Проснувшись рано утром, он обнаружил рядом с собой, на куче веток, едва оперившегося птенца орла. А рядом с ним — неразделанного кролика.

— Дааа! — завопил счастливый охотник, — Даааа! Духи благосклонны ко мне! Орёл куда лучше ирбиса! Тем более, ирбис не поймался!

И аккуратненько схватив свою добычу, переполненный радостью и надеждой, мужчина помчался к Старому Шаману, даже не заметив, что эта ночь прошла без тех унизительных происшествий, которые и заставили его отправиться на охоту за снежным барсом…

Стойбище. Старый Шаман.

Второе возвращение Бердоева с гор, куда Старый Шаман уходил, чтобы «покинуть земную юдоль» и перейти в «лучшие миры» жители стойбища встретили настороженно: больше никто не падал на колени, не просил благословения и мудрого слова… Даже смотрели на него как-то косо, с недоверием. И старались побыстрее спрятаться, каждый в своей яранге… А бабы и вовсе: начали собой загораживать ребятишек… От него, что ли?! Совсем ополоумели?!!

Свой вопрос, максимально корректно и деликатно старик Бердоев и задал жителям стойбища. Так и спросил: типа, дуры-бабы, вам что, солнце так сильно голову напекло, что последние мозги вытекли? Это же я — всеми любимый Бердоев… или ваши очумелые зенки повылазили?

А эти ненормальные вдруг кинулись на него с палками и чуть не прибили! Хорошо, что Мрак защитил… накинув странную магическую защиту в виде прозрачного пузыря. Он образовался вокруг шамана, и, подобно резине, отбивал любой удар…

А когда Бердоев поинтересовался, какого ляда… в смысле, с чем связано такое излишне эмоциональное отношение к нему? Люди стойбища на миг перестали пытаться его избить и возникла неловкая пауза. Затем, кто-то тихо прошептал:

— Мы поняли, что Старому Шаману нужна наша помощь! Злые духи в него вселились! Мучают его… вот — мы хотим их выгнать! Потому как Бердоев, хоть и вредные старик, а «оченна много кому помог и его жалка, аднака…»

Зловредный Мрак тут же рассмеялся:

—А они тебя любят, старик… Это они тебя спасали, представляешь? Вот такая любовь…

И заржал, ехидно, злорадно, завистливо… гад такой!

Зато в душе у Старого Шамана расцвели розы — эти красивые растения ему геолог на картинке в телефоне показывал…

«Любят, гляди-ка ты… они меня любят! Даже такого вредного!» И старик Бердоев прослезился. И начал обнимать тех, кто до сих пор держал в руках палки. Они в ответ тоже обнимали, вытирали скупые слёзы, всхлипывали, неловко отворачивали смущённые лица. Но палки из рук так и не выпустили.

— Даааа, — заржал громче Мрак, — Вот тебе и любовь!

Но Бердоеву было уже всё равно: его любили, это помогало всё простить и понять. Тем временем прибежал самый несчастный охотник с птенцом орла. Шаман тут же собрался, шикнул на своих помощников, забежал в ярангу, схватил ритуальную одежду, бубен, колотушку… и через несколько минут уже стоял на площадке.

—Ну!— громко и радостно крикнул Шаман, — Готовься, ты, божество, никогда не знавшее любви! Мне жаль тебя! Да, любовь такая: странная, не поддающаяся логике, но она — живая, настоящая…

А теперь — приступим! Я сейчас вселю твою последнюю Искру и ты наконец, отстанешь от меня! Готов?!

И снова запылали костры, и снова огонь плясал под бешеный стук бубна, а едкий дым, наполненный запахами трав, показывал картины прошлого, настоящего и будущего… Небо мерцало, звёзды становились ярче и ближе, и вот, наконец, настал тот волшебный момент, когда Грани Миров соприкоснулись…

—Какую Искру будем вселять, — прокричал Шаман, уже отбивая самые последние ритмы, погружающие его в транс, — Называй имя! Кого?

—Тебя, — тихо прошептало ночное небо, — Тебя будем вселять в орла… Ты заслужил, Старый Шаман! Я же обещал дать тебе возможность попасть в другой, лучший мир… Я исполню обещанное!

Я открою Грани миров и ты обретёшь невиданные силы, молодость и возможность летать… Есть такие создания: ИРЛИНГИ… Они — люди, и они — птицы… Прекрасные, гордые, свободные… Их мир полон магии и чудес. Вот моя благодарность тебе… Поторопись, старик, портал не может ждать вечно…

И в вечернем сумраке замерцал огненный круг…

—А ты? -— хрипло спросил старик, жадно вглядываясь в прекрасные образы, мелькающие там, в золотом огненном кольце Перехода.

— Яяяя-а. — насмешливо протянул Мрак, -— Я, пожалуй, останусь здесь, и наконец, узнаю, что же это за странное чувство — любовь…