Монстр на передержке

«Я — Абсолютное Вселенское Зло», — бормотала я, высыпая с совка собачьи экскременты под дверь соседке. «Я — не знаю жалости!»,— повысила я голос, чувствуя, как неловкость разрастается внутри, а стыд начинает жечь щёки.

«Я — просто Гнев Вселенной и Бумеранг Сансары в одном лице…» — мой голос стал писклявым.

«Я — Ужас нашего городаааа…» , «Мститель нароо-одны-ый…» —топот моих ног по ступенькам подъезда ещё долго стоял у меня в ушах.

Нет, ну в самом деле! Дворником в нашем УЖК работает симпатичная пожилая бабушка, которая, честно говоря, даже слово «нет» говорить не умеет, не то чтобы сделать замечание нахальной Линке, чей Бранденбург — вот надо ж было придумать своему кобелю такое дурацкое имя?! -гадит где попало. Так вот, у этого Брани кажется, вообще, недержание.

Сначала соседи пытались вразумить хозяйку, намекнуть на пакетики, мусорку и тот факт, что нормальные собачники за своими питомцами экскременты собирают и выбрасывают. Но прыщавая дылда не понимала. Она вообще, считала, что гадить собаке можно раз в сутки, и когда она после очередной гулянки тащила Браню на улицу по ступенькам с пятого этажа на первый, из кобеля сыпалось, как из прохудившегося мешка с картошкой.

В результате, весь подъезд дышал туалетным ароматом, соседи наступали на Бранкины «мины», а если не замечали вовремя, тащили ЭТО к себе домой. Потом, ругаясь и зажимая носы, отскребали палочкой. Ужас!

Не лучше дело обстояло и во дворе: далеко выводить Браню Линке было лень, поэтому здоровый как медведь ньюфаундленд, усеивал «подарками» всё вокруг нашего дома, включая детскую игровую площадку и стоянку для малышковых колясок.

Участковый тоже пытался вразумить Линку, но та каждый раз соглашалась, кивала своей бестолковкой, хлопала поросячьими глазками с короткими светлыми ресничками и… всё делала как прежде.

—Ну дура! — в порыве чувств воскликнул участковый. —Одна извилина и та прямая! Хотели даже собаку у неё забрать — ну что мучить животину? Так эта дура упёрлась: порода дорогая, воздыхателем богатым даренная — выкупайте… А откуда у нашего отдела деньги? И это ведь не розыскная собака…

Участковый повздыхал и ушёл. Причём с концами. «На следующий вызов к Линке,— сказал, — не приду…»

Так что последний шанс что-то изменить в сознании соседки — это моя сегодняшняя диверсия. Не поймёт — я умываю руки!

Надев черные брюки, черную водолазку и спрятав светлые кудряшки под серую шапочку, вечером, пока ещё было видно, я собрала совочком «улики» и подбросила Линке на коврик перед дверью. Пусть получит сюрприз сама, наверняка наступит и домой затащит!

— Моя МСТЯ будет страшна-а-а! Хе-хе-хе! — Постаралась я злобно захохотать. Начало мне понравилось — вышло довольно устрашающе. А вот окончание — подкачало. Тоненькое подвывание убивало весь пафос на корню.

— Мдааа, —вздохнула я и на носочках побежала обратно в свою квартиру, — она была расположена напротив. —Я должна увидеть Это!

Приготовилась: подтащила к двери стул, взяла бутерброд и чашку с чаем. Едва слышала шаги, тут же кралась к глазку и смотрела: пришла эта дрянь со своим Барбосом или пока нет?

Дрянь словно специально выжидала, мотала мне нервы и не шла. Зато все соседи, как привидения, бродили туда-сюда, ругаясь на амбре: от коврика Линки воняло на весь подъезд.

В двенадцать ночи я удивилась: так поздно Линка никогда не задерживалась: её собака так же не гавкала. Что это значит? Ничего, кроме того, что этих двоих дома нет. А где они, тогда? И что ещё важнее: если они куда-то уехали, нам придётся жить вот с этим вот… ужас. Тогда это надо убирать! Кому? Ну, получается, мне… кошмар!

Но только я, измученная совестью и пятой кружкой чая, приготовилась к «подвигу», как услышала недовольный голос Лины, которая, судя по всему, была сильно «подшофе». Она шла, почему-то одна и на чём свет стоит, костерила своего пса:

«Как он мне надоел! Кто бы знал! Когда Андрей мне подарил щеночка, я думала, что таким медвежонком он и останется! Но кто знал, что из плюшевого мишки вырастет такая махина! А сколько корма я покупаю каждый месяц! Лучше б на эти деньги новые сапоги купила! А выводить… уффф-ф… Да я тот диван, который этот кобель сожрал, до сих пор не могу простить!»

«Странно, — подумала я, — а где же Бранденбург? Куда она дела собаку? Неужели сподобилась вывести его днём, а я не заметила? Ладно, завтра разберёмся… «

Тем временем, пьяная в дупель соседка, даже не заметив, протопталась по «сюрпризу» и спокойно вошла в квартиру, бурча под нос, что вонь этой паскудной псины ей уже мерещится.

—Нет, не мерещится,— я злобно потёрла ручки и тоже отправилась спать. Утро обещала быть весёлым: Линка никогда тихо не реагировала на соседские акции возмездия.

Ночью мне снилась радостная Линка на пальме, бросающая вниз кокосы, печальный Бран, тяжело вздыхающий, а ещё все представители управляющей компании, в хороводе вокруг нашей многоэтажки. Они хором пели «Боже Царя Храни», иногда вставляя моё имя. Видимо, в качестве благодарности. «Сон в руку! — тут же я решила. — Да-да, вещий сон! Теперь всё изменится к лучшему!»

Уже на кухне, выглядывая в окно и наблюдая умиротворяющую картину чистоты и порядка, я размечталась:

«Неужели Линка что-то поняла и теперь будет убирать за своим серым монстром? А может, и гулять с ним, хотя бы пару раз в сутки?» — Подумала я, потягиваясь и отправляясь на кухню пить кофе с круассаном. Как хорошо! Давно бы так! Теперь не будет вонять в подъезде, а дворник — бабулька с тихим характером и красными натруженными руками, без опаски начнёт заглядывать в наш двор.

В чём-то я Линку даже понимала: я тоже не хочу брать на себя ответственность за животных. Даже за золотую рыбку в аквариуме, потому что этот аквариум надо чистить! Хоть раз в месяц! Нет уж, я лодырь и моя родня с этим давно смирилась: не так давно подаренного на Новый год кролика (а наступал год длинноухих) я в тот же вечер вернула дарителю. Вместе с килограммом моркови. Типа: ответочка!

И сказала: никаких подселенцев! А то ишь, взяли моду! Решили меня надрессировать на заботу: сначала кролик, затем друг человека — собака, потом друг женщины — мужик!

Покачав головой, вышла на балкончик: кофе под солнышком — приятнааа-а…

Тут на соседний балкон, только метра четыре вправо, выползла заспанная Линка. Плюхнулась на стул, закурила. И всё молча, даже не вспоминая вчерашнюю диверсию.

«Странно, —опять подумала я, — И где, наконец, эта несчастная собака?! Что с ней сделала эта собакомучительница?!»

На мой вопрос Линка только закатила глаза:

—Не знаю я, где он… Вчера поехала к подружкам, они позвали в ресторан, а туда с собаками не пускают, дома его тоже оставлять нельзя было — четыре кота живут… Ну, я подумала-подумала… домой, что ли, возвращаться? Всё равно его покупать не хотят, мне он не нужен, а мой папик уехал в командировку в Анголу на пару лет… ну я и того…

—И что ты сделала? — Тихо, как рассерженная гадюка, которой наступили на хвост, прошипела я, еле сдерживаясь.

—Нуу, что-что, — заелозила на стуле Линка, — совесть, значит её мучает, сообразила я, точно пакость сотворила, чувырла!

—Ну! — поторопила соседку.

—Ну, выпустила я его на улицу, а сама на такси уехала! — Вдруг заорала на меня Линка,— сами же ругаетесь что он гадит где попало! Какие ко мне претензии? Теперь чисто будет!

—Так выводить надо было! — Уже не сдерживаясь, рявкнула на соседку, — тебя бы в туалет пускать раз в сутки, поглядела бы я, как ты начнёшь сама гадить! Где выпустила собаку? Адрес давай!

—Я его обратно всё равно уже не возьму, — начала сопротивляться Линка, — он не подходит по габаритам для двухкомнатной квартиры!

Но потом адрес всё-таки вспомнила. Я молча допила кофе, сунула в рот последний кусок круассана, вернулась в квартиру, оделась, взяла рюкзачок с бутербродами и горячим чаем.

И — ну дура я, дура! И! Отправилась! Искать! Бранденбурга!

Зачем? А вот не знаю! Но оставлять на улице лохматое чудовище — а Линка его толком не мыла и не стригла, поэтому надеяться на то, что кто-то из прохожих опознает в этом монстре породистую и дорогую собаку — не приходилось. Скорее, я опасалась, что Бран испугает проходящую мимо бабку, а та вызовет службу по отлову животных… Брр-р, передёрнуло меня. Нет уж, надо найти и пристроить его в добрые руки…

Браню я нашла ближе к вечеру. Когда охрипла и весь район знал, что я ищу собаку. Грустный тихий «гав» послышался откуда-то из кустов, и на свет показался нос ньюфаундленда. Пёс словно понимал, что пугает своими габаритами, поэтому показывался частями. Сейчас — демонстрировал голову — как самую печальную и голодную часть организма.

Я обессиленно присела рядом, прямо на траву.

—Жрать хочешь? — Спросила я, протягивая бутерброд с колбасой. Мне не ответили, лишь тёплый шершавый язык деликатно слизнул с руки предложенное.

—Ещё? — достала последний кусок хлеба, на этот раз сыром. Это тоже исчезло в пасти собаки. Бран грустно посмотрел: ему явно было мало.

—Ну что, собака повышенной лохматости, — предложила я, —пошли ко мне? Там и накормлю…

Самое интересное, Бранденбург тут же вышел, держа в пасти конец поводка. Домой мы заходили под тяжёлое молчание соседей, и стук оконной рамы на пятом этаже. Этим Лина давала понять, что её нет дома.

— Да и пусть, —хмыкнула я, вот уж кому не отдам псину, так это ей. Но всё равно постучала в дверь к соседке.

—Чего тебе?— Послышалось оттуда,— я же сказала, он мне не нужен!

— Пофиг, давай сюда его документы, раз не нужен! — ответила я, —А то потом скажешь что нужен, а я ещё даже не знаю, куда пристроить пса.

—Что, продавать будешь? —Заволновалась Линка, —тогда половину суммы — мне!

—Обойдёшься, а будешь выпендриваться, сейчас позвоню участковому и напишу на тебя заявление, статью о жестоком обращении с животными ещё никто не отменял!

—Да подавись! —Документы вылетели за дверь, которая тут же хлопнула так, что побелка в подъезде осыпалась, —Но если его не возьмут — ко мне не прибегай жаловаться! Обратно не заберу! Даже с доплатой! И дура ты! Я его уже всем предлагала, и в газете бесплатных объявлений задаром отдавала! Не возьмут его! Дуу-у-раа!

Ну что сказать… Сглазила Линка, стерва. Не взяли, факт. Правда, я не просто так отдавала, а с условием, что проверять буду хотя бы в течение первых пару лет. А то мало ли! Ещё одна такая собакомучительница попадётся, потом будет мой Борюсик страдать!

Да, я сменила имя собаке — теперь он Борис Борисович. По-простому — Борюсик.

И живём мы с ним в однокомнатной квартире. Утром я просыпаюсь, оттого, что мне в лицо тыкается холодный мокрый нос. Перед кроватью уже стоят тапочки — Борюсик заботится. Что сказать, Приятно!

Потом мы идём гулять: я по пути пью кофе (с собой в стаканчике беру, из дома), а в ближайшей кафешке покупаю тёплый круассан… мням)) очень вкусно!

Пока я на работе, пёс охраняет квартиру. К слову, Линку-то пару месяцев назад ограбили, а Борюсик даже не гавкнул! Или не услышал, что вряд ли, или мстит, хмыкнула я, слушая вопли из соседней квартиры. А нам-то что? Мы опять гулять, ну и в магазин. К слову, сумку с продуктами несёт Борюсик, очень удобно!

Родня моя, вообще счастлива: говорят, что я «расту над собой» и скоро негодящую девку «сможем сбагрить замуж!» Но это, кажется мне, вряд ли. Борюсик не жалует ухажёров. Почему? Не понимаю!

Они ему даже какие-то косточки долгоиграющие из зоомагазина приносили. Гостинец пёс взял. А потом аккуратно так цапнул зубищами за ногу мужика. Не до крови, так, легонечко. Чуть сжал челюсти и в глазки проникновенно глянул. Тот что-то понял и тут же ретировался. Так и живём пока одни. И всё хорошо.

Кроме одного: Этот лохматый монстр не разрешает мне купаться в море! Сволочь! Только я в воду — как он ныряет за мной и выволакивает на берег! Надо мной уже весь район смеётся! В тик-токах показывают, как я барахтаюсь, визжу, а меня «спасают».

Пробовала не брать с собой на море, так он как будто чувствует, что я пошла купаться и начинает выть во всю глотку! Приходиться вести с собой. Однажды привязала его к лодке — та на берегу стояла. Так он выволок её в море и вместе с ней поплыл ко мне! Чуть вдвоём не утонули… Хорошо, спасатели помогли. Так и живём: он купается, я — загораю… Уже бронзовая, подружки завидуют. Ну а что — красиво…