
Жизнь домовых. Йольское полено
— Все нормальные мужики в декабре подарки домочадцам покупают, с жёнами спорят, какие салаты буду крошить… В крайнем случае, в бане парятся… Вот скажи, Лёха, на кой чёрт мы с тобой в тайгу потащились? Что нам дома не сиделось?! А ты, Генка, чо молчишь? Тоже дичи захотелось?
— Я и не хотел никуда идти, — оправдывался Генка, — Я вообще, рыбу люблю. Но я Лёхе проспорил, вот он и сказал на охоту идти…
— Проспорил? Тогда понятно, — бурчал Олег, — Но я-то, я! Я зачем полез на эти голгофы! Я ружья никогда в руках не держал! Я даже в армии в строительных войсках служил, окопы рыл… Теперь, кажется, меня отроют. По весне… Другие какие-нибудь охотники, те, которым «повезёт» наткнуться на наши окоченевшие тушки…
Лёха, здоровый молчаливый мужик, устроивший друзьям «экскурсию в лес, где не ступала нога человека» слушал комментарии друзей и огорчённо вздыхал. Он, и в самом деле, уговорил давних приятелей «совершить мужской поступок», добыть на новый год куропатку, рябчика, а если повезёт, то и глухаря. Кто ж знал, что он заплутает. И где! В родных краях, где с малолетства рос…
Измотанные, уставшие, уже не чувствующие от холода пальцы ног, трое мужчин из последних сил брели через сугробы. Ещё утром они планировали выйти к берегу озера, где стояла охотничья база. Но, видимо, промахнулись. Хотя у них с собой был компас! Полезная штуковина на сей раз подвела хозяина. Алексей ещё раз вынул компас из кармана и взглянул. Дурацкая стрелка крутилась, как заведённая. Вот паскуда! Без особой надежды постучал пальцем по компасу. Стрелка тут же показал север в обратном направлении. Типа, идите назад, зря тут бродите. Сволочь, ещё и издевается! Да они бы и вернулись обратно, да не успевают! Уже начинало темнеть, стоило подыскать хоть какое-то пригодное для ночлега место. В отчаянии Алексей хлопнул по компасу ладонью, потом потёр его, подышал, согревая. Стрелка снова поменяла направление: теперь север был справа. Дрянь!

…
— А ты перекрести её, чем чёрт не шутит! — кашляя от холодного ветра, посоветовал Олег, самый разговорчивый из троицы, — Вдруг сработает?
И хрипло рассмеялся. Генка тоже хмыкнул, но ничего не сказал: берёг силы, понимая, что придётся ещё разгребать снег, рубить дрова, разводить костёр, делать какой-никакой шалаш… А Лёха, от отчаяния, взял и в самом деле перекрестил зловредный компас. Тот сразу ткнул влево и перестал менять показания. Зловредная стрелка замерла, как привязанная. Не советуясь с друзьями, проводник свернул левее. И минут через десять, невдалеке, увидел очертания домика. Чуть покосившегося, серого от времени, но целого!
—Ребята! Мы спасены! — заорал Алексей и стая куропаток вспорхнула из соседнего сугроба. Но на птиц никто не обратил внимания, все жадно рассматривали халупу. Проводник рассмеялся и пояснил:
— Я знаю, где мы находимся! Утром выберемся! Нас занесло на верхние поймы, раньше тут речка текла, потом вода ушла, а рыбацкий домик так и остался! Прикинь, до сих пор целый, надо же! Мы сюда пацанами бегали удить рыбу…
— Так это когда было? — с сомнением протянул Олег, — небось, лет тридцать назад! Там уже, наверняка, крыша провалилась!
— Ничего, главное: стены есть! От ветра будут защищать, да и дерево сухое, костёр разведём!
Мужчины взбодрились и с новыми силами рванули вперёд.

За час до этого. Тайга, рыбацкий домик.
—Не лезь! Кому сказано, не лезь к йольскому полену! В этом году наша очередь его поджигать, ясно? — крошечные феи кружились вокруг толстой дубовой ветки, уже политой сиропом из ягод и посыпанной сладкой цветочной пыльцой. На них с обидой смотрел домовой, который и в самом деле, год назад, так же готовился к празднику зимнего солнцестояния.
— Можно, я хотя бы хвойную веточку прислюнявлю, а? Я сбоку, совсем неприметную! — хныкал мелкий домовой, — У меня совсем скромное желание! Вот такусенькое!
И взъерошенный человечек, отдалённо напоминающий гнома, показал едва соприкасающиеся пальчики.
— Нет! — отбрили феи, — Ты в прошлом году желание загадывал!
—Так я для всех старался! —всхлипнул домовой, — Вот же: домик починить хотел! Крышу залатать! Печку подправить! Чтобы всем было тепло! А вы! Вы! Эгоистки крылатые!
И домовой скуксился, вытирая слезинки.
— А может, и правда? Пусть прилепит свою веточку, — несмело предложила самая юная из фей, — Он же опять о домике позаботится! В тот раз как хорошо вышло: едва желание загадал, как сюда экологи забрели. Целый месяц жили! За это время и домик отремонтировали и запас сахара, крупы и консервов, на всякий случай, оставили! Пусть, а?
Недовольные старшие феи только фыркнули, глядя сверху вниз на наивную глупышку:
—Нельзя смешивать его низменные хотелки с нашей волшебной магией! Сказали, нет! В следующем году пусть лепит свою веточку!
Сказали так и отлетели прочь, не желая спорить с теми, кто в магических ритуалах разбирается, как рыба в пряниках. Молоденькая фея, в которой, явно, взыграл юношеский протест, подмигнула домовому, рассыпая в воздухе сияющую пыльцу, полностью скрывшую, как мелкий взъерошенный хулиган «слюнявит» свою веточку.

И тут…
—Прячьтесь, скорее, прячьтесь! — из-подпола выглянула взволнованная кикимора, — Сюда идут люди! Уж как я их кружила-кружила, водила-водила, а они всё равно нас нашли!
Спустя время, в домике
—Удивительно, дом целёхонький, — обрадованно протянул Лёха, оглядывая небольшую комнату, посреди которой белела печка, — Я сейчас дровишек наберу, согреемся!
Пока люди раскладывали свои вещи, радуясь неожиданно найденной избушке, в подполье зрел заговор.
— Надо их отсюда срочно выгонять! — топал ногами домовой, — Ишь, припёрлися! На носу Йоль, единственная волшебная ночь в году, когда все желания домовых сбываются, а они решили нам праздник испортить!
— Тебе-то что за горе, всё равно это наше желание пропадает, — нахмурилась старшая фея, — Однако, ты прав! Сейчас люди заснут, мы их волшебной пыльцой обсыплем, чтобы не проснулись, и выбросим куда-нибудь… Вот хоть в подпол, чтобы не мешали! А сами…
— Полено! Йольское полено! Они его нашли, — завыла кикимора откуда-то из кладовки, — В печку положили! Сейчас поджигать будут!
— Нееет! — заверещала всегда выдержанная старшая фея, — Нельзя! Там уже все чары наложены! Кто поджигает, тот подарки и получает! Надо остановить их и выкрасть полено!

Люди, домик, вечер
Сухие поленья, найденные за печкой, разгораться не хотели. Лёха уже в сотый раз щёлкнул зажигалкой. Без толку! Огонёк, весёлый и жаркий, с удовольствием проглатывал берёзовую кору, бумагу, щепки, но сразу гас, едва прикасался к деревянным брускам. Как будто кто-то дул на едва тлеющий язычок пламени из печи.
— Дай, я! — к печке подошёл Генка и щедро плеснул чем-то из фляги на дрова. Те мгновенно заалели, затрещали, запахли костром… и погасли. Второй раз Генка полил побольше, от души. Костерок взвился куда-то в дымоход и тут же подёрнулся серым пеплом. Словно, друзья жгли не сухие ветки, а абсолютно сырую древесину.
—Ну, что вы там возитесь? —недовольно пробурчал Олег, держа в руках котелок с чистым снегом. Он уже мечтал о чае и каждая минута ожидания раздражала. Выслушав рассказ про мытарства с печкой, покачал головой и цокнул языком:
— Городские! Печку только на картинке видели! Всему вас нужно учить! Смотрите: вот как надо!
И принялся мастерить какой-то хитросделанный шалашик из веток, запихивать кусочки коры в середину, попутно пропихивая вглубь «таблетку» сухого топлива. Подложить её незаметно не удалось, хвастуна «спалили» когда он обматывал эту самую таблетку бумажкой.
— Ну, так-то каждый может! Тоже мне! Повелитель огня!— заржали приятели и уже отошли от печки, как недоуменный возглас Олега вернул их обратно: таблетка, которая превосходно загоралась чуть ли не в сугробе, отказывалась выполнять своё прямое назначение в очаге.
То, что в доме творится неладное — было ясно, как день.
— А может, и печь перекрестить? — уже совершенно без хохмы, спросил Лёха. И глядя на вытянутые от удивления рожи друзей рассказал про компас. Не дождавшись ответа, перекрестил сам. И с первой же попытки дрова разгорелись ярким и ровным пламенем. Стало тепло и уютно. Однако теперь сон, который валил охотников с ног, сбежал испуганным зайцем. Нервные мужики оглядывались по сторонам, прислушивались к звукам и были настороже, явно ожидая какой-нибудь пакости.

Подпол домика. Заговорщики
— Что будем делать? — уныло спросил домовой у фей. Те молчали.
Кикимора, с перемазанным сажей личиком, вздохнула и спросила:
— А вы что загадывали-то? Теперь уже можно сказать?
Феи развели руками:
— Я загадывала, чтобы в доме никто не пил брагу и другие горячительные напитки, это для здоровья вредно…
Тут все посмотрели на домового, а тот покраснел.
— А я загадывала, чтобы в доме не ели мяса и рыбы, только растительную пищу, как феи! Мне жалко животных, птичек и рыбок!
Пришла очередь краснеть кикиморы.
— Ну а я, — пролепетала юная феечка, — Загадала, чтобы мы никогда-никогда не расставались и жили все вместе в этом чудесном домике!
Теперь побледнели все: что, получается, незваные гости никуда не уйдут?!
Кикимора подпёрла кулачком мордашку, тихо пробурчав:
—Разберёмся… Когда-нибудь они выйдут из домика, а я их в болото заведу. Не бойтесь, избавимся от непрошеных гостей!!

Старшие феи выдохнули. Кажется, на этот раз «пронесло».
— Кхм, кхм, — закашлялся домовой, — Не разберёмся… Всё ещё хуже…
На него обернулись и внимательно посмотрели.
—Ты, всё-таки, прислюнявил свою дурацкую веточку! — взвыли старшие феи.
— Ага, — кивнул домовёнок, — Уж больно пирогов захотелось! Блинов! Со сметаною… Вот и загадал: новый дом с людьми…
Что было потом, мы не знаем. Однако, на следующий день старая избушка осталась без волшебных жильцов. Все они переехали в город. У Лёхи поселилась киимора, у Генки — феи, у Олега — домовой. Но это совсем другие истории…



Вот бедолаги то лесные. Зачем им в город. В тайге то лучше. Наверно.
Не повезло Лëхе. Феечки и Домовой нечисть нормальная, с ними можно найти общий язык. А вот Кикимора, та ещё страшилка.🙂🙂
Зато сейчас всем тепло и весело!
Солнышко, великолепно, можно и первый день в городе расписать,как лесные адаптировались. Пропала, извини, болею, сильно.
Ласточка, да как ты умудрилась раболеться-то? Отдыхай моя хорошая, набирайся сил, выздоравливай к новому году))) Люблю тебя!💖💖💖
Алёнка, поправляйся скорее. Так грустно болеть…