Когда у монстра хандра. Гадкий мир

Начало: Гадкий мир и гадкие правила. Готовы?

По кабинету, на стенах которого висели картины самых красивых пейзажей курортной планеты Чехару, метался высокий синекожий мужчина с телефоном в руке. Его волосы были растрёпаны, на лице полыхали лихорадочные багровые пятна. Он еле сдерживался, чтобы не орать во всю мощь лёгких. Вместо этого ему приходилось шипеть в трубку. От напряжения жилы на горле вздувались некрасивыми узлами, едва не перекрывая дыхание.

— Вы клялись мне, что на уничтожение Харгена послали своих лучших бойцов! Лучших!

Нервно постукивая ботинком ноги по полу, вымощенному золотисто-жёлтым камнем, Варуш слушал оправдания собеседника. Но те, судя по всему, его не устраивали. Поэтому, так и не состоявшийся правитель планеты Дорх вновь прорычал в телефон, на этот раз гораздо громче, чем того требовала конспирация:

— И где же сейчас ваши «лучшие»? Почему не выходят на связь? Где голова этого мерзавца? Где моя корона? Что значит «исчезли»?! Как я понимаю, они ограбили сокровищницу дворца и сбежали?!

Пока собеседник что-то лепетал, Варуш боролся с желанием обматерить этого мерзавца и послать куда подальше вместе с его «лучшими». Но если он так сделает — где взять других бойцов? Как признавался Лорд, найти честных наёмников очень сложно. Те, почему-то, совсем не дорожат своей репутацией! И, как только им подворачивается удобный случай, обогащаются за счёт нанимателя. Или жертвы. Или, вообще, сбегают, если подворачивается дельце полегче и поденежнее.

…

Немного помолчав и обдумав ситуацию, Варуш был вынужден согласиться: ему тоже наёмники никогда не внушали доверия. Жадность! Жадность и корыстолюбие правят миром! Он и сам был таким. Но одно дело оправдывать собственные недостатки, другое — соглашаться на чужое несовершенство. Тем более, если это грозит потерей, как минимум, золота и артефактов. Впрочем, богатство — дело второстепенное. Сейчас важнее вернуть власть. И как можно скорее. Пока Харген не раструбил о том, что он выжил и находится во дворце…

Однако потом, когда Варуш сядет на трон и ему подчинится целая планета, он легко найдёт тех, кто спёр казну. Отберёт у них всё украденное, и даже больше! Никому не позволено грабить Варуша! О том, что по сути, казна, трон да и сама планета Дорх по закону ему не принадлежат —даже не задумывался. Он давно всё присвоил и уже успел сжиться с этой мыслью. А раз так, следовало терпеть и договариваться с Лордом. Ведь своих наёмников у недо-узурпатора нет.

Огромным усилием воли заставив свой голос звучать спокойнее и дружелюбнее, Варуш потребовал отправить ещё три группы на зачистку правительственного дворца Дорха. Ведь существовала вероятность (пусть небольшая, но всё же), что первую группу каким-то образом уничтожил сам Харген…

Получив согласие и сбросив звонок, синекожий молча швырнул телефон в стену. Мелкие осколки, брызнувшие во все стороны, не успокоили. Наоборот, они всем своим видом показывали, что процесс захвата власти идёт не так, как планировался. И во всём виноваты те олухи, с которыми Варушу приходится работать.

— Ничего, это временно, — успокаивал себя мужчина, — Как только я сяду на трон, всё изменится! Но… надо искать новых сторонников… И новые пути решения этой проблемы!

И Варуш, застонав от бессильной злобы, решил пойти в бассейн, смыть с себя напряжение и злость. Не зря же он оплачивает своё пребывание в номере люкс! А оно, это самое пребывание, обходится в весьма круглую сумму! Подхватив полотенце и крем для загара, мрачный постоялец спустился вниз, к лежакам, расставленным по всему периметру бассейна.

Вода сверкала оранжево-золотистыми бликами, крытые шезлонги манили упругим ложем, которое, при включении, начинало вибрировать, перекатываясь сотнями крошечных колёсиков, встроенных в мягкую поверхность. Лёгкий массаж успокаивал, помогал забыть о неприятностях и проблемах. Варуш даже задремал. Но мгновенно просунулся, когда огромная тень, вставшая перед ним, закрыла ласковые лучи солнца.

Существо, которое оказалось перед глазами, мало походило на гуманоида. Его спину прикрывал жёсткий хитиновый панцирь. Такая же пластина защищала грудь и брюхо, создавая ложное впечатление одежды. Морда, с едва шевелящимися крошечными усиками, выдавала инсектоида — тварь малоэмоциональную, зато не боящуюся боли или ранений. Такие воины высоко ценились, особенно, если умели летать. Этот, судя по всему, обладал крыльями. Однако, официальный найм мог происходить лишь с одобрения клана, к которому принадлежала конкретная особь. Случаи, когда разумный жук сам предлагал свои услуги, можно было перечесть по пальцам одной руки. Варуш, прокрутив всё, что знал об этих существах, с интересом стал ждать объяснений. И они последовали.

Нисколько не смущаясь своего вида, инсектоид включил звукомодулятор и вежливо поприветствовал Варуша на всеобщем космическом языке. А затем, не делая пауз, попросил возможность основать собственную колонию на Дорхе, пусть даже в самой опасной и неприспособленной части планеты.

— Я случайно услышал, что у вас возникли проблемы, — чёткому голосу звукомодулятора можно было только позавидовать, — Готов их решить!

— Случайно? — подозрительно прищурился недо-узурпатор, — Я не верю в случайности. Вынужден отказаться от столько заманчивого сотрудничества…

Не успел Варуш закончить фразу, как жук его перебил, взмахнув верхней лапой, отдалённо напоминающей руку гуманоида. От этого движения передняя часть хитиновой пластины сдвинулась, на миг демонстрируя, что под ней находится скрытая пара конечностей и оружие.

— Не торопитесь отвергать моё предложение, — инсектоид шевелил усиками, показывая, что весьма заинтересован в разговоре, — Чего вы опасаетесь? Оплата только после достижения результата. Договор составим официально. Клан моих собратьев в наши отношения вмешиваться не будет. Итак, ваше окончательное решение?

Жук видел: синекожему гуманоиду очень хочется согласиться. Очень! Но его что-то сдерживает. И когда двуногий снова начал качать головой, собираясь озвучить официальный отказ сотрудничать, инсектоиду ничего не оставалось делать, как предъявить последний козырь.

Варуш, открыв рот, с удивлением смотрел на странного жука: тот приподнял спинные надкрылки и выдвинул задние лапы, сложенные чуть ли не вчетверо. На морде жука открылись жвала с острейшими гранями. На передних лапах, тоже удлинившихся в несколько раз, мелькнули когти. Подобных монстров Варуш никогда не видел: это была дикая смесь богомола, саранчи и таракана.

— Что это? — прошептал поражённый недо-диктатор, — К какому клану вы относитесь?!

— Я искусственно выведенная особь, — признался жук, — Неудачный эксперимент клана по выведению бойцов. Меня хотели уничтожить, но я сбежал. Ищу место, где смогу основать собственную колонию. Дорх подходит.

«Если у меня станут служить такие воины, мне никакие лорды-предатели не понадобятся, — лихорадочно думал Варуш, — Чёрт с ним, с этим жуком, надо рискнуть! Тем более, денег с меня не требуют! Но заключать официальный договор пока не буду… Пусть сначала уничтожит Харгена: докажет, что может быть мне полезен!»

На этом и договорились. Жук исчез так же внезапно, как и появился.

Планета Дорх. Питц, младший повар

В руках приземистого мужчины сверкал огромный нож, которым он легко и быстро крошил килограммы овощей, фруктов, мяса, рыбы и всего остального. Здоровенный тесак описывал круги, взлетал над жаровней и разделочной доской, подчиняясь лёгким движениям пальцев младшего повара. Ах нет, это раньше он был «младшим», когда на дворцовой кухне трудились десятки стряпчих. Сейчас же, со слов Правителя, он стал главным и единственным кулинаром, которому доверяют готовить еду. Харген так и сказал:

— Чтоб больше ни одной гниды на кухне не было! Как хочешь вертись, но я теперь доверяю лишь тебе. Так что, приятель, если и появятся у тебя помощники, то они станут готовить для гостей. А ты — мой личный повар. Ясно?!

Питц кивнул. От счастья у него язык прилип к нёбу. Он — главный повар правителя! Кто о таком не мечтает?!! И вот теперь его желание сбылось! А всё почему? А всё потому, что он всегда слушал своего деда, грозившего пальцем и поучающего юного мальчонку:

— Много поваров хорошо готовят! Есть такие гении кулинарии, с которыми ты никогда не сравнишься. НО! И у тебя должен быть козырь в рукаве: верность выбранному господину. Потому как верный повар — это как бриллиант в короне — всегда своё место найдёт!

Слова деда сыграли свою роль, когда Питц отказался поддержать предателей, затеявших переворот. Правда, младшего стряпчего не особенно и уговаривали. Все подачки, взятки и обещания достались самым главным поварам: именно они должны были добавить в еду Правителя сонные зелья…

«И где теперь эти изменники? — думал Питц, ловко нарезая пирог небольшими ломтиками, — Кому они нужны? Ни один здравомыслящий хозяин не станет брать на работу кулинара, который отравил своего господина! Так что, прав мой дедушка, ох как прав!»

Питц широко улыбнулся. Но тут, краем уха, он услышал сопение. Страшное, громкое, откуда-то сверху. И, уже догадываясь, что сейчас увидит, бросил острожный взгляд. Точно: под потолком раскачивалась кошмарная шипастая морда с такими клыками, от которых мурашки покрывали тело и снаружи, и внутри. Жуть! Раньше, при виде грэйсса, Питц падал в обморок. Сейчас просто приседал от страха. Но он уже знал, как бороться с этой тварью. Помог, опять-таки, совет любимого дедушки. Тот поучал внука:

— Хозяин может попасться такой сволочной, что житья никому не даст. Однако, у любого повара есть возможность приручить этого гада. То есть, господина. Вот чудесный рецепт, как справиться с напастью: надо лишь узнать, какое блюдо любит эта сволочь больше всего на свете. И научиться готовить это блюдо так, чтобы ничего вкуснее нельзя было попробовать! Как только приучишь хозяина к своему блюду, пользуйся: чуть он на тебя кричит — а ты брык! И заболел! Лежишь, помираешь, готовить не можешь. Он посидит-посидит без любимой еды и начнёт к тебе относится совсем иначе. Я-то знаю! Сам так делал!

Так что, когда пасть огромного чудовища появилась в дверях кухни, Питц, забормотав дрожащим голосом: « Ой, вот моя красавица пришла! Вот моя умница приползла! Небось, сладенького хочет, Да-а?», сразу вытащил из холодильного шкафа три больших фруктовых пирога.

Пасть, размером с кухню, тут же открылась зубастым капканом, и повар скоренько закинув в неё пироги, тут же отскочил подальше. Капкан захлопнулся, зверюга, проурчав нечто довольное, исчезла.

— Фуух, — выдохнул Питц, закрывая глаза и вытирая пот со лба дрожащей ладошкой, — Пронесло! Выжил!

А потом Питц сидел на полу своей кухни и медленно приходил в себя, судорожно вспоминая все советы дедушки. Вдруг найдётся подсказка на случай, когда чудовище пришло, а пирогов нет? К сожалению, таких наказов у родственника не было. Потому как дед никогда не кормил грэйссов!

Жанна Владимировна Шмыгаль

— Хорошо, но мало! Вкусные пироги слишком быстро исчезают в пасти многотонного чудовища, и это обидно. Как бы увеличить количество сладкого?

Тоскливый вздох, судя по всему, услышали все обитатели дворца. Выскочивший Харген, почесав затылок, обвёл меня взглядом. Он явно не понимал, какая-такая печаль гложет чудовище. Вроде все лапы целы… Хвост не отвалился. Недавно монстр сожрал четыре ящика тушёнки… Ну?! Чего ему, то бишь мне, нужно?!

— Может тебе пить хочется? — заискивающе спросил дворецкий.

Я вздохнула ещё тяжелее и отрицательно покачала головой. Хотя пить хотелось. Но главная причина моей грусти была не в этом! Вот не могут мужики понять девушку! Никак не могут! На глаза навернулись слёзы. Однако, этого никто не заметил. Все рассматривали мои шипы, ядовитые иглы и гребни, словно там кроется загадка каждого чудовища. А так же подсказка и отгадка.

— Может, болит внутри? Ты же всё вместе с упаковкой проглотил, — допытывался Харген, который мало того, что как и все, меня не понимал, так ещё и считал самцом. От этого стало ещё хуже. И горше. Я вздохнула в два раза тяжелее и положила голову на пол, прикрыв глаза. Чувство депрессии усилилось.

Теперь вокруг меня бегали кругами все: и Харген, и Шоат, и даже министр финансов — Эуш. Ну, этот хоть самцом не считал… Всё приговаривал:

— А что загрустила моя усипусечка? И почему такие глазки печальные? Может, грустно из-за недостатка врагов? Вдруг, грэйссам нужно регулярно кого-то ловить и сжирать?

Тут все посмотрели на меня слегка опасливо: типа, а не бросится ли эта зверюга сейчас на них? Но, слава богу, бежать и прятаться никто не стал. Поэтому я не оскорбилась, но обиду затаила. Потом им всем припомню.

Из кухни высунулся повар. Я было воспрянула духом… А потом вспомнила, что буквально десять минут назад уже ограбила его на пироги. Вряд ли за это время он успел новые испечь, так?! Разочарованию не было предела. Мои вздохи стали чаще, печальнее и громче. Под конец весь дворец стоял на ушах: ни работать, ни есть, ни спать никто не мог. Мне же до этого, совершенно, не было дела: у меня началась хандра. Обычная, бабья хандра, которая лечится исключительно посиделками с закадычными подругами, бутылкой шампанского и тортом «Наполеон». И не как иначе!