Фомор и Лихо Одноглазое: секрет человека

Начало: Фомор и ведьма-недоучка

— Вот, — не слишком аккуратно сбрасывая мужчину на песок, буркнул Фомор, — Не хочет делиться золотой энергией… Жлоб!

На полянке, где до этого Лихо Одноглазое, приняв вид белокурой эльфийки дурачилась со своим человеком, стало тихо. Так тихо, что казалось, шаги муравьёв можно услышать. Птицы, звери, лесная нечисть затаились. Уж на что белки тупые — и те попытались сбежать, но не смогли: от страха ноги не слушались.

Сброшенный на траву обморочный мужик выглядел не очень. Грязный, всклокоченный, бледный… но на его лице так и застыло угрюмое выражение недоброжелательности. Более того: злобности и свирепости.

— Ххто этоо?! — во рту белокурой эльфийки вдруг выросли клыки. Речь из-за этого стала слегка шепелявой, но дивную красавицу подобные мелочи не волновали.

— Ну, как «кто», — неуверенно протянул Фомор-дикарь, видя, что его появлению почему-то не обрадовались, — Человек!

— Ви-и-ижжу, что человек, — согласилась белокурая, чьи глаза сверкнули алыми огоньками, а ногти на тонких пальчиках внезапно стали длинными, чёрными и смертельно-острыми, — Зачем он сссдесь?! Как ты посссмел притащить его в мой лессс?! На мою территорию, а? Ссам виноват. Теперь мне плевать на Бездну, я не стану тебя туда возвращать. Я просто сожжжру вас обоих!!!

Силуэт хрупкой красавицы тут же поплыл рябью, расползаясь непроглядным чёрным туманом. Трава на поляне стала сохнуть и осыпаться пеплом, а на камнях появился зеленоватый налёт, разъедающий всё, до чего мог дотянуться. Дикий Фомор, который даже и не понял, с чего это Лихо Одноглазое вдруг взбесилось, в ужасе отпрянул.

До этого мгновения ему казалось всё простым: сейчас он побеседует с сородичем, объяснит ситуацию, попросит помощи с человеком… А его, вместо того чтобы научить, как из людей золотую энергию «доставать», хотят уничтожить! Что за безобразие?! За что, спрашивается, на него злятся? Хуже того: людей много, а фоморов всего два! Неужели они не смогут договориться?!! И он же не сделал ничего плохого! Просто пришёл посоветоваться!

…

Но Лихо Одноглазое, уже сбросив облик эльфийской красавицы, не желало договариваться. Жуткая тварь, явно, сошла с ума!

— Погоди-погоди, ты чего?! Я не претендую на твою территорию, взвыл Фомор, — Я же просто хочу узнать секрет взаимодействия с человеком! Уй!

Дикарь, поначалу кичившийся своей силой, вдруг с удивлением осознал: он не справится с озверевшим сородичем из Бездны. Эта гадина, притворяющаяся эльфой, гораздо сильнее, чем кажется! Она готова разнести всё вокруг! Впервые в жизни молодой (по меркам Бездны) Фомор испугался. Серая тень с единственным глазом рванулась ввысь, в небо, но удрать не смогла: чёрные щупальца тьмы, вцепившись с серое марево, дёрнули его вниз, стали скручивать, рвать на тонкие паутинки, тянуть силу. Ещё немного…

— Подожди, стой! — взвизгнул дикий Фомор, тыкая серой конечностью куда-то в сторону, — Ты сейчас погубишь человека, остановись!

— Плевать на твоего человека, — не повелась тварь, — Он уже не жилец! Зря ты его сюда притащил. Зря сюда сам припёрся… Зря! Все давно знают: Я хозяйка Гиблой топи! Я хозяйка Чёрного Леса! И чужаков здесь не потерплю…

— А на твоего человека… тебе тоже плевать? — дикий Фомор был уверен: сейчас Лихо ответит «Конечно же плевать, я себе другого человека найду! Мало ли их вокруг водится!), но чёрный туман внезапно застыл. А потом упал пеленой вниз, на траву, уменьшаясь в размерах, но так и не отпуская серую тень. В воздухе повисло тягостное молчание, полное вины, смущения, опасения, досады. На поляне появились… глаза. Широко распахнутые, в которых плескалось раскаяние. И страх. Взор устремился на того, с кем эльфийка кокетничала до появления незваных гостей — на Константина. Тот, сжав до побелевших костяшек кулаки, стоял на крошечном пятачке, не тронутом чёрной пеленой мрака. Туман, словно обходил этот клочок поляны, ощущая запрет. Всё вокруг скукожилось и осыпалось, но внутри пятачка даже трава сохранила зелень. Да и мужчина, на первый взгляд, был цел.

— Как ты, сердце моё? — прошелестел тихий голос. Он казался неживым, звучал отовсюду, заставляя учащённо биться сердце, — Теперь ты меня боишься… я понимаю…

В голосе чувствовалось огорчение. Не дожидаясь ответа, чёрный туман отпрянул от мужчины, концентрируясь в плотный жгут, прижимающий дикого Фомора к земле. Теперь в голосе Лиха слышались гнев и раздражение:

— Всссё из-за тебя! Если бы ты сюда не припёрся, я бы не сорвалась! Сссволочь! Теперь мне придётся стирать моему человеку память, а я этого не хочу делать! Это опасно! Люди такие хрупкие… Но ты за это поплатишься! Сам виноват!

Чёрный жгут в центре поляны крепчал, наливаясь мраком.

— Да постой же ты! Давай договоримся! Я тебе другого человека принесу! Любого! Абсолютно, любого! Хочешь, сразу десять! Хоть сто! Тысячу! Самых лучших найду! С самыми сильными искрами души! — дикий Фомор искренне не понимал, почему Лихо так разгневана. Неужели, трудно просто поменять человека?!

Оказалось — да.

Трудно.

Хуже того: невозможно.

Решив, что всё равно придётся стирать память Константину, Лихо решила высказаться. Хоть раз поговорить открыто, откровенно, не стесняясь своей сути. Кто лучше поймёт Духа Бездны, как ни второй Дух Бездны? Не с волками же ей философствовать… И не с человеком: те опасаются Высшую Нечисть на подсознательном уровне. Да и правильно, в принципе, делают. Так что через миг, вместо чёрного тумана, на поляне появилась недо-эльфийка. Причём, проявилась такой, как смогла: страшной, с рогами, когтями и клыками на выдвинутой нижней челюсти. А что вы хотели? Нервы!

— Любого?! Любого?!!!! — рык злющей твари разнёсся по всему лесу. Тут жуткую тварь «прорвало». Лихо Одноглазое, в которой клокотала ярость, очень быстро, а главное, точно и доходчиво объяснила, почему для неё не существует понятие «другой человек». Почему она цепляется именно за этого. Бережёт его, ценит, заботится… держит «под стеклянным колпаком».

— Нет никаких «других», тупень! Только этот! Которого я люблю! Который меня любит! Эмм… любил, пока ты не припёрся и всё мне не испортил!

Дикий Фомор растерялся. Даже тёмной пелене, по-прежнему, держащей его, перестал сопротивляться. Удивлённо перетёк в серую одноглазую тень и недоумённо уставился на Лихо:

— Духи Бездны не умеют любить… Ты врёшь!

Эльфийка, вздохнув, молча присела на камень, пригладила волосы. Её кожа стала светлее, когти на руках исчезли. Вслед за этим пропали и рога. Красные глаза и клыки растаяли последними. Видно было, что и та злоба, что ранее бурлила подобно вулкану, растворилась в странных для Высшей Нечисти событиях и словах.

— Я тоже так думала до встречи с Ним, — кивнула белокурая красавица, полностью вернув себе эльфийскую внешность, — Но что тогда я чувствую, если не любовь?

— А что ты чувствуешь? — в тоне дикого Фомора зашкаливало любопытство.

— Тепло. Радость существования. Желание сберечь моего человека во что бы то ни стало. Даже ценой собственной жизни…

— Конкретно этого человека? — не унимался дикарь, — Никакого другого?

— Этого. Ради него я даже других людей из трясины вытаскиваю, представляешь? — эльфийка покачала головой, словно, не верила сама себе, — Чтобы он не расстраивался…

— А как ты его удерживаешь в лесу? Чтобы не сбежал? — продолжал допытываться Дух Бездны.

— Никак, — пожала плечами белокурая, — Он сам не уходит. Думает, что я — эльфа. Или фея… Ну, раньше так думал. Теперь, когда он увидел меня в истинном облике, придётся стирать ему память… А то, и правда, сбежит. А я без него уже не могу. И отпустить не могу. Так что — вот тебе и весь секрет. А теперь…

— Меня обратно в Бездну загонишь? Или уничтожишь? Учти: я сопротивляться буду…

— Ой, да кому ты нужен… тащи своего обморочного мужика обратно в город, туда, где взял. Всё равно тебе от него толку не будет. И не смей обратно сюда возвращаться, ясно? Второго шанса не дам! — в тоне Лиха явственно, звучала угроза. А ещё странная печаль и обречённость, будто она готовилась сделать нечто неприятное, тяжёлое, но, тем не менее, необходимое.

— Кому сказала: вали отсюда! — прикрикнула на дикаря. И тот, схватив в охапку своего обморочного мужика, исчез.

А Эльфийка, сжав ладошки в замок, медленно развернулась к своему «сердцу» со словами:

— Прости милый, сейчас будет немного больно… Но потом ты забудешь весь этот день и всё станет, как прежде. Я не смогу расстаться с тобой: высшая Нечисть слишком эгоистична. Мы не отпускаем тех, кто нам дорог. Даже если они очень сильно хотят сбежать…

Глаза Эльфийки заполнила чернота, они стали похожи на пятна мрака на белой маске лица. Тонкая фигурка, которая теперь вызывала только ужас, шагнула ближе.

.