Фомор и отсутствие логики у женщин

Начало: Фомор и ведьма-недоучка

Беловолосый эльф отступал. Молча, подозрительно поглядывая на протянутый ему кусок жареной рыбы. Может, он не голоден? Девушка не отводила взгляд от лица совершенно невероятного существа, словно сошедшего со страниц фантастического рассказа. Что сказать… сказки врут. Настоящие эльфы отличаются от придуманных: они более мускулистые, высокие и… с острыми клыками, которые мелькнули, когда удивлённое чудо открыло рот, желая сказать какую-то гадость. Почему именно гадость? Так сразу было видно: золотистые бровки съехались на лбу, аккуратные, будто нарисованные, ноздри стали раздуваться от гнева, а в синих глазах мелькнуло бешенство.

Интересно, что ему не понравилось? То, что она протянула еду на грязной ладошке, а не на золотой тарелке? Эльфы же высокомерные снобы, если верить фантастическим описаниям. Но… откуда тут тарелки, салфетки и столовые приборы? Здесь даже мыла нет, чтобы руки как следует отмыть. Ирина Скворцова тяжело вздохнула. А может, эльфы — вегетарианцы? Об этом она тоже читала. В одном из женских романов остроухие красавцы жили на деревьях, обожали зверушек, птичек и рыбок, а питались, исключительно, росой и цветочным нектаром. Да, чудесные, возвышенные эфемерные существа, не приемлющие никакой жестокости. Вдруг, и этот такой же? А она ему в морду… то есть, в лицо тычет несчастную замученную селёдку… Ещё и хорошенько прожаренную. До хрустящей корочки! Ух, тогда это прямое оскорбление! Сразу ясно, с чего такая злость. Вон как возмущается ушастое чудо! Сопит, пыхтит, прибить её, наверное, хочет. Глазки сверкают, губки сжаты в белую полоску… Прямо благородная ярость, не меньше!

Девушка огорченно скуксилась: только-только встретила эльфа и уже «наступила ему на больную мозоль». Ладошка с куском рыбы, по которой тёк золотистый ароматный сок, стала медленно опускаться. Ещё немного — и угощение исчезло бы за спиной хозяйки, но остроухое чудо, ещё раз дрогнув ноздрями, неуверенно протянуло руку к лакомству.

Не вегетарианец?!

Значит, дело в золотых тарелках?! Точнее, в их отсутствии?!

…

Несмело улыбнувшись, девчонка снова подняла ладошку повыше. У Фомора-эльфа аж «слюнки потекли», как выглядело это угощение. Удержаться, чтобы не попробовать — очень сложно! Он отломил пальцами кусочек рыбы с золотистой корочкой. Запах стал ещё ярче. Ещё насыщеннее. Монстры, сидевшие поодаль и не проявлявшие до этого момента особой активности, насторожились. А потом, не выдержав ароматного искушения, стали потихоньку приближаться, надеясь что им тоже обломится вкусненькое. Первыми, как всегда, лезли гадские полупрозрачные шары. Кто бы сомневался! Фомор оторвал взгляд от еды и уже приготовился отбивать пигалицу у ядовитых «плевунов», как малявка, продолжая восторженно лыбиться и держать рыбу у его подбородка, вдруг сама лягнула ближайшую круглую тварь. Не глядя. Ногой. Со всей дури.

— Пшшш! Пх-пх, фшш, — обиженно ответил ядовитый слизень и печально откатился обратно, к фиолетово-чёрным скалам. Остальные твари, ещё немного помедлив, тоже отступили.

Беловолосый гость вздрогнул. А потом выдохнул воздух сквозь сжатые зубы и чуть расслабился. Почему-то местные зверушки заставляли его нервничать. «Странно, эльфы же обязаны находить общий язык с любым живым существом, — подумала Ира, старательно растягивая губы в доброжелательном оскале. Губы не слушались, мышцы лица затекли, но убирать «гримасу радости» девушка опасалась: вдруг гость не так поймёт? И сбежит? Нет уж. Надо потерпеть, тем более, остроухое чудо снова «ожило», сосредоточившись на угощении. Съест? Ну, хоть немножко?

Пальцы эльфа, замершие с кусочком рыбы, дрогнули, а затем продолжили свой путь, отправив еду в клыкастый рот.

— Мммм, — раздалось следом. Синие глаза удивлённо распахнулись, уже оглядывая лакомство иначе: жадно, с воодушевлением и голодом. Недовольство и злость испарились, на лице чуда появилась лёгкая тень улыбки. Он поднял вторую руку и придержал ладошку девушки снизу — та начала уставать. Отломил ещё ломтик рыбы. Новое «Мммм!» не заставило себя ждать. Третий кусочек завис в воздухе, не долетев до рта эльфа. Виноватый взгляд — и вот уже лакомство у губ «поварихи».

— Ешь, — тихо приказал блондин, пояснив: — Люди хрупкие. Им нельзя голодать.

— Вау, ты умеешь говорить! — выдохнула пигалица, чуть не выронив угощение.

— Цц! — раздражённый взгляд эльфа и снова приказ:

— Ешь!

— Да ты образец заботы и вежливости, — то ли восхитилась, то ли поёрничала девчонка, послушно доедая рыбу. Фомор вздохнул: ну хоть слушается — и то радость. Не придётся силком её волочь. Теперь им надо…

— Теперь нам надо… — подхватила его мысль пигалица и быстро добавила: — Накормить тебя!

— Неее… — эльф попытался остановить ураган под названием «Ирина Скворцова». Но куда там! Когда женщина желает облагодетельствовать мужчину, пускай и силком, для неё не существует преград.

— Ужи-и-и-ин!!! — заорала девчонка, от чего в ухе эльфа «стрельнуло» и он, кажется, слегка оглох. Изуверка этого даже не заметила. Она была «погружена в процесс заботы о мужчине». Поэтому остальные функции человеческого организма, судя по всему, у неё напрочь атрофировались. Она уже «не видела», «не слышала» и «не оглядывалась назад». Только вперёд, в «светлое будущее». Как говорится: «отступать некуда — позади Москва». Для Ирины Скворцовой «Москвой» стал этот конкретный эльф. Так что, деваться ему было некуда: он был обязан стать счастливым. Или, как минимум, накормленным. И это не обсуждалось.

Фомор едва успел отскочить с дороги, когда мимо него пронеслась толпа монстров. Твари, разделившись группами, сноровисто выполняли приказы человечки: одни уже складывали костровища, другие — таскали им камни, третьи — ловили в озере рыбу. Скворцова лишь проверяла качество выполненной работы. И что странно, на этот раз она не ругалась и не обзывала обитателей Бездны всякими малоприятными словами. Наоборот, кивала и хвалила. Те, счастливые, сложили костров в два раза больше.

Через час все были сыты, даже чудовища, которым рыбы досталось по-максимуму. Теперь на эльфа они поглядывали вполне доброжелательно, осознав, что приятные перемены связаны с этим остроухим существом, от которого за версту пахло опасным хищником, недавно побывавшем в Великом Разломе. А раз так — лезть к вторженцу никто не стал. Во-первых, можно огрести по самое не балуй, а во-вторых, он не претендует на чужую добычу. Со всех сторон хорошо!

А что же Фомор? А Фомор блаженствовал. Пища, приготовленная пигалицей, насыщала его не хуже тех самых золотых нитей, которые он искал на улицах человеческого города. Источник магии, щедро подкормленный девчонкой, увеличивался в размерах, всё тело эльфа вибрировало, а фарфорово-жемчужная кожа светилась изнутри тёплым светом. Куда-то идти не хотелось от слова «совсем». Да и зачем? Если он побудет на такой диете с недельку — не только восстановит свою утерянную силу, но и приобретёт новую!

Кривая мстительная ухмылка, которой, по идее, не может быть на лице настоящего благородного эльфа, исказила губы блондина. Да-да! Он вернётся! Теперь, с новыми силами — точно! И Лихо Одноглазое, эта наглая выскочка, лишившая его прежнего источника магии и превратившая в собаку — пожалеет о своём поступке! Уж он постарается!

Злобная гримаса не осталась незамеченной. Девчонка побледнела, судорожно стиснув кулачки и отшатнувшись. Ох, да. Он забыл про свою кулёму. Нельзя её пугать: человечки хрупкие и легкоранимые. Лицо эльфа мгновенно стало непроницаемо-спокойным и безмятежным. Он оглянулся вокруг и не увидев то, что искал, с недоумением спросил:

—А где ты спишь? Где твоё убежище?

Ярко-пунцовые щёки стали ответом. Ковыряя ногой фиолетовый песок, пигалица стыдливо призналась:

— Вон там, за камушком. Тут нет убежищ. А когда я мёрзну, шарики мне зажигают костры…

— О, Великая Бездна! — не выдержал Фомор, — Пусть катятся куда подальше, эти ядовитые твари со своими кострами! Терпеть их не могу. Значит, говоришь, здесь нет убежища… Ладно, я что-нибудь придумаю: мёрзнуть ты больше не будешь, обещаю.

И он придумал. Честно говоря, не то, чтобы долго думал… Решение пришло само. Оно было на поверхности! Судите сами: девчонке холодно? Холодно. Значит, рядом должно быть что-то большое и тёплое, так? Так. Вот он и превратился в огромного серого пса. Такого, каким был на Земле. Только размером с лошадь. Очень большую и тёплую. Правильно? Правильно. Так почему, Бездна её раздери, эта дурная девчонка орёт как «потерпевшая» и колотит его своими острыми кулачками?!!

.