Фомор: девчонка, монстры и бунт в Великой Бездне

Начало: Фомор и ведьма-недоучка

Казалось, ещё немного и от негодования у девчонки пар клубами повалит из ушей. А ещё — глаза выпадут из глазниц, так она их пучила. Ну или, на худой конец, вся девчонка вспыхнет как порох, превратившись в огромный огненный факел.

— Тыыы! — взвыла, как бешеная ведьма, Ирочка Скворцова, — Тыыы! Ыыыыы!

Отличница, староста группы, любительница старинных романсов и Гётте в подлиннике, впервые в жизни не могла подобрать слова. Нет, если совсем-совсем честно, то некоторые слова подбирались. Причём, легко и быстро, но такие, какими приличные девушки не разговаривают. Они их даже не знают! Их лишь уркаганы «в местах не столь отдалённых» употребляют, и то, крайне редко, в исключительно неприятных моментах.

А вот откуда эти слова вдруг возникли в голове Ирочки — сама Ирочка и не догадывалась. От шока рот открыла, а произнести всё то, что на языке «вертелось» не смогла. Только местоимение «ты», как единственное приличное, за которое на пятнадцать суток не сажают.

Не сумев выразить крайнюю степень своего возмущения, пигалица, как пьяный разнузданный матрос с пиратской шхуны, решила все слова заменить действиями. В один миг она «взяла на абордаж» огромного серого пса, вскарабкавшись ему на спину. Вцепившись в шерсть по бокам морды, девица повернула набок голову зверя, заглядывая ему в правый глаз (до левого просто не дотянулась). От её усилий у пса обнажились здоровенные клыки, размером с руку девчонки, но психованной путешественнице в Бездну было всё по барабану.

— Тыыы! — не могла остановиться озверевшая отличница, — Тыыы! Смотри мне в глаза! В глаза, говорю, смотри!!!

Серый зверь, напоминающий громадного пса-мутанта, послушно уставился в лицо человечки. Он искренне не понимал, почему она вдруг взбесилась. Что такого он сделал?! Всё же хорошо было!

«Всё-таки, люди странные», — подумал про себя Фомор, разглядывая красное от гнева личико, — Как бы её удар не хватил… Надо бы спросить девицу о причине её криков…» Но он не успел. Девчонка сама выложила всё, как на духу. С рыданиями и завыванием, со слезами, соплями и вытираниями грязных рук о его шерсть (чистую шерсть, между прочим!) она стала рассказывать о том, как искала Искру, боялась, что её любимый пёсик погиб, и как уже сама попрощалась с жизнью, встретившись с жуткими монстрами. А теперь, оказывается, всё ложь чистой воды: пёсика не было отродясь, а было (и есть до сих пор) непонятное «нечто», которое временами становится то собакой, то эльфом. А может, и не только ими!

…

— А крокодилом можешь стать? — по-прежнему, глядя в правый глаз зверя, спросила кулёма.

Пёс неуверенно кивнул. Он не знал кто такой «крокодил», но разочаровывать нервную малявку не хотел.

— Хорошо, — согласилась странная девчонка, — Свожу тебя в институт, нашего декана сожрёшь, он к студенткам пристаёт.

Пёс опять кивнул, уже более уверено. Что такое «сожрать» он знал. И даже практиковал время от времени. Уффф, кажется, человечка приходит в себя. А та, ещё немного подумав, вновь поинтересовалась:

— А чудовищем? Можешь? Очень большим?

Пёс, вздохнув, осторожно кивнул. Три раза. Медленно, боясь напугать.

— Вообще, замечательно, — улыбнулась недотёпа, — То что надо в современном мире!

Истерика человечки схлынула так же быстро, как и началась. Икая и шмыгая носом, шмакодявка вновь вцепилась в его шерсть своими пальчиками. Успев только пробурчать «не смей меня бросать», она наконец, уснула. На замурзанной мордашке, ставшей во сне спокойной и счастливой, царило улыбчивое блаженство. А на пёсьей морде застыло стоическое выражение «мученика»: девчонка даже во сне не разжала свои кулачки, в которых торчали клочья его шерсти. Так и дрыхла, вцепившись в шкуру и чутко реагируя на любое движение зверюги. Пришлось лежать рядом всю ночь — хрупкой человечке требовался отдых.

Утро принесло новый виток истерики и слёз:

— Я думала, ты мне приснился! — скулила мелкая паршивка, опять вытираясь его шерстью, — Так перепугалась! А потом смотрю — ты рядом! Так обрадовалась! А потом…

Фомор только глаза закатил от нескончаемого потока слов: ну сколько можно ныть! Теперь понятно, почему Лихо держит у себя на болоте лишь одного человека! Боится сойти с ума от их нытья! Это же невыносимо! Нет, надо срочно возвращать пигалицу обратно, в Явь, а самому от неё бежать и как можно скорее! Но, сначала требуется поесть. Да, той самой вкусной рыбы! Пёс подёрнулся туманом и превратился в эльфа, точно такого же, каким был накануне вечером: ещё одного слезоразлива (из-за новой незнакомой внешности) ему не хотелось.

— Завтрак? — спросил белокурый мужчина, кивая на толпу монстров, уже сделавших с полсотни костров и теперь ожидающих похвалу от человечки.

— Даааа, — тихо выдохнула девчонка, не сводя влюблённых глаз с блондина, — Конечно!

И помчалась стрелой, давая указания тварям Бездны. Те сразу их выполняли: поправляли костровища, меняли камни, ловили рыбу, переворачивали её, а потом ждали, пока «повариха» даст команду к трапезе. Эльф сидел и ждал, не торопясь вовлекаться в процесс готовки. Сомнений в том, что его покормят — не было. Так и случилось: жареную рыбу на большой плоской каменюке притащил приземистый монстр, похожий на краба. Он быстро перебирал лапками по песку, держа в клешнях «поднос» с ароматным угощением, жадно принюхивался и пускал слюну, поглядывая на лакомство, но хватать и жрать не смел — рядом шла девчонка и грозила пальчиком. Наконец, плюхнув каменюку с рыбой перед блондином, тварь умчалась обратно, там как раз дожаривалась следующая партия добычи.

— Умничка, — похвалила его вслед человечка, но краб, недовольно прострекотав что-то типа «он не нанимался прислуживать всяким там эльфам», уже бросился к сородичам отвоёвывать себе кусок рыбы побольше.

— Удивительно, — приподняв брови, промолвил блондин, — Твари Бездны не приручаются. Это все знают. Они агрессивны и неразумны, во всяком случае, большинство из них.

И принялся есть угощение, смакуя каждый кусочек. Девица, присев рядышком, тоже завтракала. Но как-то задумчиво.

— То есть, мне очень повезло? — наконец спросила человечка, — Я встретила ту самую «разумную часть» монстров, да? Иначе бы меня сожрали?

— Повезло-повезло, очень повезло, — согласился эльф с неприязнью поглядывая на драку тварей, которые делили остатки рыбы, — Удивительно повезло! А что касается «разумной части монстров»… то тут ты ошиблась. Эти — к ним не относятся. Совершенно! Ну что, поели — теперь можем возвращаться обратно, в Явь? Готова?

При этих словах самые злобные твари тут же забыли про рыбу и развернулись к эльфу. Выражение их морд Фомору не понравилось. По удлинившимся клыкам, когтям, жвалам и ядовитым хвостам стало понятно: эльф ошибся дважды. Во-первых, когда посчитал их тупыми, а во-вторых, когда решил, что сможет легко и просто забрать человечку.

— Хщщ-цых-цх-хх! — проскрежетала одна из гадин, щёлкая огромными клешнями в воздухе. Что именно она хотела сказать — было непонятно. Но другие монстры тут же поддержали агрессивного сородича, застрекотав и зашипев. Без боя отдавать девчонку они не собирались.

— Хммм, так значит, — эльф встал, стряхнул крошки с одежды и шагнул вперёд, загораживая собой малявку, — Вы с кем спорить надумали?!! Вы на кого клешни подняли?!!!

Голос блондина превратился в грозный рык, от которого на коже девчонки появились мурашки, а волосы стали «дыбом». Инстинктивно она подалась назад, но тут же остановилась, глядя на то, как из рук блондина полетели серые жгуты тумана в сторону монстров. Потоки тьмы, достигнув чудовищ, стали опоясывать их тела и панцири, сжимать, ломая костяные гребни и рога. Твари скулили и пятились, однако, с поля боя не сбегали. Они пытались сбиться в кучу, чтобы ослабить натиск Фомора, но тот оказался сильнее. Ещё немного…

— Не трогай Зубастика! — взвизгнула вдруг пигалица, хватая руки эльфа, — Ему же больно!

Зубастик, жуткая хрень, у которой кроме клыкастой пасти и не было ничего, кинулся к спасительнице и дрожа, прижался к её боку. Остальные монстры, поняв, что эльф временно заблокирован, а быть «Зубастиками» гораздо выгоднее (шансов выжить больше), тоже метнулись к девчонке. В итоге перед ошарашенным эльфом стояла кулёма, за которой грудилась огромная куча чудовищ всех мастей. Твари плотно прижались друг к другу, забыв, что ещё час назад дрались из-за рыбы. Все монстры смотрели на Фомора и злобно скалились. Девчонка шмыгала носом и виновато сразводила руками.

— Они хорошие, — сквозь слёзы бормотала недотёпа, — Они меня любят… Можно их взять с собой? А?

Тут челюсти отвалились у всех, включая самих монстров.

.